Прекрасное безумие - [63]

Он расплачивается со мной.

Я не могу в это поверить.

То, что он сделал, намного хуже, чем бросил тогда жалкий чек в меня.

Я глотаю комок в горле.

— Ты не должен был, — говорю я, мой голос странно глух.

Он пожимает плечами.

— Я хотел этого. Это меньшее, что я могу сделать после удара по твоей машине.

Боже.

Кажется, это было вечность назад.

— Мэнди должна вернуться завтра, верно? — спрашивает Келлан, нарушая неловкое молчание.

— Да. Я буду занята сегодня вечером упаковыванием. — Я издала вынужденный смех, усилие, заставляющее мою грудь болеть. Все причиняет мне боль. Все мое тело чувствуется так, словно в него врезался грузовик. — У нее так много вещей, и поскольку ее чемодан был слишком мал, она напихала все это в мой.

Он кладет руки мне на талию и возникает неловкое молчание.

— Мне очень понравилось проводить с тобой время.

Его слова звучат так окончательно, отстраненно и решительно. Он мог бы также сказать: «мне нравилось трахать тебя», и это не имело бы никакого значения.

— Так же, как и мне, — шепчу я и смотрю вверх, чтобы встретить его допрашивающий взгляд. Я знаю, что не должна спрашивать, и все же я должна знать. — Ты навестишь меня в Нью-Йорке?

Он нерешительно отвечает:

— Я не думаю, что уеду из Монтаны в ближайшее время, но, когда я это сделаю, я удостоверюсь, что ты первая в моем списке.

Его список.

Да, глупый список женщин, которых он трахал и не возражал бы против второй помощи.

У меня влажные глаза. Я разрываю его объятия и отвожу взгляд, чтобы он не видел разочарования, я уверена, что это написано на моем лице.

Я всегда ненавидела прощаться. Это кажется слишком окончательным, слишком тяжелым. Но я знала, что этот день все-таки настанет. Келлан никогда не скрывал этого. Я просто не ожидала. Я просто никогда не ожидала, что мне так понравится проводить с ним время.

Губы Келлана ласкают мне шею, и когда он целует меня, он шепчет мне в кожу:

— Скоро увидимся.

Я хочу верить ему, но не могу, потому что я не глупая. Все мужчины говорят одно и то же, чтобы облегчить уход. Может быть, они верят, что это смягчит удар, что все кончено.

Или, может быть, они просто лжецы и скорее питают надежду женщины, чем имеют дело с драмой, которая часто сопровождает честность.

Ну, никакой драмы не будет.

— Да. — Мое тело становится жестким, когда я выдавливаю холодную улыбку. — Мы будем оставаться на связи.

Я закрываю глаза. Он целует меня в щеку, прежде чем поворачивается и уходит. Я не слежу за ним до самого дома. Вместо этого я ложусь и закрываю глаза, едва сдерживая слезы, которые не могу позволить себе пролить.

Когда я возвращаюсь внутрь, в доме удручающе пусто и тихо.

Келлан ушел.

Ушел из моей жизни, не намереваясь возвращаться.

Оставив воспоминания, которые я знаю, будет причинять боль в течение длительного времени.

* * *

— Ава!

Крик Мэнди достигает меня через туман внутри моего мозга. Я поднимаю голову от мытья посуды и вздрагиваю от боли в спине. Я так не привыкла работать на ферме. Мои руки болят, а ноги как будто вот-вот отвалятся.

Келлан ушел прошлой ночью.

Я была настолько погружена в свою работу и темные мысли, что совершенно забыла про время.

— Сюда! — кричу я.

Дверь распахивается и появляется голова Мэнди, огромная улыбка на ее губах.

— Привет! — Одетая в синюю рубашку и коричневые ковбойские сапоги, она выглядит так, как будто она только что вышла из фильма про дикий Запад. Ее волосы завиты волнами, что может означать только одно: она нашла парикмахера и магазины.

— Что ты здесь делаешь? — Я вытираю влажные руки о полотенце, прежде чем Мэнди поглотит меня в объятии.

— Это именно тот вопрос, который я хотела услышать. — Мэнди смеется и отпускает меня. — Я могу сказать, что вы, ребята, отлично провели время и ни капли не скучая по мне.

— Нет, я просто удивлена. Я не ожидала, что ты вернешься так рано. Что случилось?

— Планы меняются, — говорит она, и ее щеки розовеют.

Определенно есть причина добиваться от нее подробностей, но у меня нет шанса, потому что ее взгляд падает на посуду в раковине.

— Что ты делаешь?

— Домашние дела.

— Ты почти никогда не занимаешься домашними делами. — Она говорит так, будто я только что совершила серьезное преступление. — Ты, должно быть, действительно любишь этого парня.

Я глубоко, прерывисто вздохнула.

— Я не знаю.

— Хм. — Как будто она мне не верит, но она отстраняет меня и машет рукой. — Давай, давай оденем тебя.

Я смотрю на себя свысока. Последний раз, когда я проверяла, я не была голой. Может быть, мой мозг отключился, и я забыла надеть штаны?

— Я имею в виду что-то приятное и сексуальное, — говорит Мэнди, как будто читая мои мысли. — И поторопись. Нам нужно уехать отсюда.

— Почему? — Я смотрю на нее, забавляясь. — Что происходит? Тебя кто-то преследует?

— Нет. — Она закатывает глаза, ухмыляясь. — У меня хорошие новости и очень хорошие новости. Что ты хочешь услышать первым?

Я закрываю глаза и внутренне стону.

— Пожалуйста, не говори мне о концерте.

— Это так. — Мэнди испускает возбужденный визг. — «Mile High» выступит сегодня вечером. — Она прыгает вверх и вниз, как ребенок. — Бог мой. Я так взволнована.

— Это очевидно. Какие еще хорошие новости?