Прекрасное безумие - [59]

Мы молчим.

Небо над нами ясно-голубое. Ни одного облака. Лежа на спине, я закрываю глаза и расслабляюсь, впитывая теплые лучи, ветер мягко ласкает мою кожу.

— Ты будешь скучать по мне?

Его вопрос выбивает весь воздух из моих легких.

Я поворачиваю голову к нему и обнаруживаю, что он натянул свою ковбойскую шляпу на лицо. Угол его рта тянет вверх. Это единственное, что я могу разобрать, единственное, что выдает, что это не так серьезно для него, как для меня.

— Думаю, да. — В мой голос просачивается намек на печаль.

— Хорошо. — Его губы дергаются. — Когда ты покинешь меня, я хочу остаться в твоем сознании надолго.

Ты уже в моем сознании, а я еще даже не ушла.

Нет никакого способа, чтобы мы чувствовали такое притяжение и имели миры, разделяющие нас, и все же это происходит.

Келлан поднимает свою шляпу.

— Ты ужасно молчалива.

Я избегаю его глаз, когда мой взгляд возвращается к озеру.

— Я просто думаю, как красиво это место. Вот и все.

Это даже не ложь. Это прекрасное место, но оно не удержало бы мое сердце, если бы не он.

Он поднимается на локте, возвышаясь надо мной и защищая мое лицо от солнца. И затем он наклоняется ко мне, чтобы украсть тот поцелуй, который заставляет меня сорвать с него одежду, который заставляет меня забыть, что мы не пара.

И мы никогда ею не будем.

Глава 24

— Келлан, — я выкрикиваю его имя, когда бросаюсь к сеновалу. — С лошадью что-то не так. Выглядит больной.

— Которая? — его голос срывается, прежде чем он врывается в сарай.

— Вот эта. — Я указываю пальцем на огромное черное животное с самым раздутым животом, который я когда-либо видела. Бедняжка такая раздутая, что я не удивлюсь, если люди почувствуют запах в радиусе пяти миль.

Рука Келлана успокаивающе гладит голову лошади.

— Это же она. Кобыла собирается рожать.

Я смотрю на лошадь, совершенно ошарашенная.

— Что? — Келлан смеется. — Ты думала, что у нее избыточный вес, не так ли?

— Я не хочу лгать, но да, я думала, что это так. — Что является ложью. Но я лучше позволю ему думать, что я думала, что бедному животному не хватает физической активности, чем признать, что я думала, что она раздулась. Мои руки прижимаются к горлу, внезапно нервничая и боясь за благополучие животного. — Разве ты не должен звонить ветеринару?

— Мы находимся в Монтане. Она разродится до его прибытия. — Смеясь, Келлан качает головой и целует меня в щеку. — Ты очаровательна, ты знаешь это?

Больше походит на тупую.

— Я рада, что ты так думаешь, потому что я определенно чувствую себя дурой, — говорю я сухо.

— Ты дурочка, что так думаешь. — Его взгляд перемещается на кобылу. — Мы скоро начнем. Мне нужно, чтобы ты осталась здесь и помогла.

Мои глаза расширяются. Я никогда не была поклонником крови или боли. Я хочу бежать и ждать этого, но вместо этого я слегка спрашиваю: — Как?

— Продолжай говорить с ней, пой ей. Ей это нравится. Если она не справится сама, я вмешаюсь, но это редко случается.

Я смотрю на него.

— Тебя здесь не будет?

— Я буду снаружи, заканчивать с делами. — Он сжимает мою руку. — Не волнуйся. Просто скажи ей, что все будет хорошо. Давать жизнь — такая красивая вещь. Я хочу, чтобы ты была рядом с ней.

Он прав. Это прекрасная вещь. Вся родовая деятельность длится всего около пятнадцати минут, но это похоже на совершенно новый жизненный опыт. Я ожидала, что это будет отвратительно, но это не так.

Кобыла не корчится в агонии. Пока я продолжаю гладить ее голову, она остается молчаливой, грациозной. Я смеюсь, видя, как крошечные ноги жеребенка показываются из нее, а затем остальная часть его тела. Я плачу, когда жеребенок скользит на пол, завернутый в блестящую мембрану.

Я плачу и даже не знаю почему.

Я точно знаю, почему. Я никогда в жизни не была так счастлива. Я никогда не испытывала такого благоговения. Долгое время я просто стою и наблюдаю, как крошечное существо борется, чтобы встать на ноги.

— Ты в порядке? — Келлан спрашивает откуда-то позади меня. Его голос мягкий.

Я киваю и хлюпаю носом. Мои руки вытирают лицо, чтобы избавиться от раздражающих слез, но давайте посмотрим правде в глаза. Какой смысл, когда я, вероятно похожа на опухшую рыбу? — Я просто понятия не имела, что это будет так.

— После просмотра этого всю мою жизнь, он все еще удивляет меня каждый раз. — Его руки обвиваются вокруг меня, обнимая и прижимая меня спиной к его сильной груди. — Это нормально плакать. Ты отлично справилась. Я действительно горжусь тобой. — Он целует верхушку моей головы, а затем разворачивает меня к себе, чтобы посмотреть на меня. Его большой палец над щекой, чтобы стереть влагу. — Давай, мы должны отпраздновать.

Покачивая головой, я отрываюсь от него и направляюсь к огромным дверям.

Келлан следует за мной.

— Куда ты направляешься?

— Домой. — Меня передергивает при этом слове. Что со мной происходит? Я не должна требовать его внимания, когда два бедных зверя могут нуждаться в его помощи. — Я имею в виду к тебе в дом.

— Пока ты мой гость, мой дом — это твой дом, и ты не много его видела. — Он указывает на наши головы. — Я обещал тебе провести тур. Ну, сейчас самое время. Ты еще не видела мое личное пространство.