Прекрасная вдова - [4]

Мистер Николас Конгриванс

Я и забыл, что англичанки могут быть так обворожительны. Очаровательное создание проверяет свой багаж. Что это торчит из корзины? Неужели и впрямь фарфоровые подсвечники? Наверное, возить их с собой — новая английская традиция. Служанка, хорошенькая девица, кокетливо смерив меня взглядом, принимается строить глазки Бартону. Она не видит, что ее госпожа едва стоит на ногах и вот-вот лишится чувств. Не медля ни секунды, бросаюсь к ней и едва успеваю подхватить. Бедняжка совсем замерзла. Должно быть, она попала под дождь. Шляпка слетает с нее и катится по двору. Как она бледна! Глаза слегка приоткрыты, а чудные розовые губы слегка подрагивают.

— Как странно, сэр, она еще никогда не падала в обморок!

Служанка ловит шляпку за ленты. Вовремя, а то она чуть не угодила в конский навоз.

— Ей нездоровится, не послать ли за доктором?

Я с интересом рассматриваю ее — темные локоны, чудный овал лица, длинные черные ресницы, пухлые, слегка обветренные губы.

— Не стоит. Уверена, сейчас ей станет лучше, сэр. Эта поездка совершенно вымотала бедняжку!

Хозяин гостиницы с готовностью распахивает передо мной двери и проводит в отдельный кабинет. От моей драгоценной ноши исходит едва уловимый аромат лаванды. Я осторожно кладу ее на кушетку. Служанка спешит снять косынку с ее груди.

— Сейчас ослаблю корсет, и ей сразу станет лучше, уж я-то знаю, сэр.

Действительно, дама делает глубокий вдох. Бог мой! Как же она хороша! Бартон позади одобрительно присвистывает.

— Пошел вон!

Я выталкиваю его в коридор и велю принести чашку чаю и сандвич для дамы.

— Она просто куколка, сэр, — во весь рот ухмыляется Бартон. — Какой большой зад!

— А ну заткнись! — обрываю его я.

— Я имею в виду служанку, сэр.

Да я и сам заметил это. Вежливо выждав минут десять, вхожу в комнату. Ей уже лучше. В ее руках чашка с чаем, на столе — тарелка с остатками сандвича.

Не замечая меня, они продолжают оживленно говорить.

— Вам непременно надо рассказать всему Лондону об этих противных болячках, миледи?

Служанка кладет вещи поверх подсвечников. Кажется, ее бедра стали значительно стройнее. Наверное, она сняла с себя не меньше полудюжины юбок. Эта перемена огорчит беднягу Бартона.

— Ну и дуреха же ты! Сама знаешь, это сработало!

Как только она заметила меня, ее голос изменился до неузнаваемости.

— Могу я узнать имя своего спасителя?

— Конгриванс, мадам. Николас Конгриванс. Я вижу, вам стало лучше.

— Меня зовут Кэролайн Элмхерст. Мы не встречались с вами в Лондоне, сэр?

Она ждет моей реакции. Ей кажется, что мы знакомы?

Служанка кланяется и закрывает дверь. Я пожимаю протянутую мне руку. Кажется, теперь она согрелась.

— Не думаю, мадам. Я совсем недавно вернулся в Англию.

— Вы были в Европе, мистер Конгриванс?

— Совершенно верно. Скажите, вы путешествуете одна, мадам?

Она грустно вздыхает и опускает свои длинные ресницы.

— Не так давно я овдовела.

Судя по ее наряду, время траура уже давно прошло.

— Ас кем путешествуете вы, сэр?

— Со мной мой слуга. Я не женат, мадам.

Она предлагает мне сесть… Ее грудь вздымается, движения грациозны. Эти умелые движения завораживают. Она не спеша наливает чай, застенчиво опустив глаза.

— Я еду к Оттеруэлам. Если я правильно понял, вы тоже направляетесь к ним? Предлагаю вам и вашей служанке места в моем экипаже, леди Элмхерст.

— Как вы любезны, сэр!

Она с благодарностью смотрит на меня. Какие огромные серо-голубые глаза! Кажется, в них можно утонуть. Как в том венецианском канале.

Леди Кэролайн Элмхерст

Как хочется слизать крошки с тарелки! Боюсь, мистер Конгриванс не поймет этого. Надо сохранять достоинство. С благодарностью принимаю его любезное приглашение. Я готова немедленно отправиться в путь. Глупо отрицать — между нами возникло взаимное влечение! Надеюсь, он успел оценить достоинства моей фигуры. Постараюсь удивить его. Батистовый платок помят. Не стоит прикрывать им декольте! Приподнимаю подол платья чуть выше, чем того требуют приличия, — у экипажа очень крутые ступеньки! А этот Конгриванс совсем недурен. Я продолжаю с интересом разглядывать его. Что и говорить, я до сих пор чувствую на себе его сильные руки. Мой обморок не был глубоким, и я слышала, как громко стучало его сердце. Так близко! Настолько, что я вполне успела оценить качество ткани его сюртука. Первоклассная шерсть! Неплохо, совсем неплохо. Как, впрочем, и то, что он не из Лондона. Значит, еще не успел промотать деньги и услышать грязные сплетни обо мне.

Дурнота и слабость прошли — чай и сандвич вернули меня к жизни! Похоже, он весьма богат. Вот только слуга у него странный. Какая отвратительная физиономия! Но это совсем не смущает Мэри. Мерзавка хихикает без умолку.

Экипаж катится по узким проселочным дорогам.

— Должен признаться, я так соскучился по…

Конгриванс смотрит в окно.

— По коровам, сэр?

— Нет, — он улыбнулся и покачал головой, — по местным пейзажам, зеленым холмам и долинам.

— Значит, вы много путешествуете.

— Я только что вернулся из Италии.

Кажется, он не болтун. Как это приятно. Я не люблю скучных разговоров о вещах, в которых ничего не смыслю. Помнится, Бладжа не интересовало ничто, кроме политики. Элмхерст постоянно говорил о Лошадях. Линсли замучил меня своими рассуждениями о крикете — эта тема была для меня самой ненавистной. Никак не лучше, впрочем, был и Ротерхит со своими рассказами о войне. Немногословность Конгриванса вполне меня устраивает. Пожалуй, стоит завести разговор, тогда я смогу лучше рассмотреть его.