Прекрасная Гортензия. Похищение Гортензии - [18]

— Шеф, вот вы сказали: «преступник», а вы уверены что это мужчина?

Рис. 1

Первое межглавье Что происходит? Что мы узнали?

У наших читателей, как и у нас самих, несомненно, возникло немало вопросов. Стало быть, пришло время остановиться и перечислить некоторые из них. Как мы неоднократно убеждались, авторы романов редко бывают настолько совестливы или настолько любезны, чтобы, подобно нам, предоставлять читателям моменты передышки, когда они могли бы убедиться, что их вопросы не остаются без ответа, что их недоумение разделяют и автор, и большинство персонажей. Эти островки отдыха, наше изобретение, которое мы очень рекомендуем современникам, собратьям и последователям, мы предлагаем назвать «межглавьями». Туда приглашаются все желающие; там можно перевести дух, спокойно поразмышлять над вопросами, перед тем как снова зашагать вдоль повествования.

Вопросы приводятся ниже; наши читатели могут попытаться на них ответить.

1. Из какого романа Рассказчик позаимствовал описание своей первой встречи с инспектором Блоньяром?

2. Кто тот таинственный молодой человек, которого Александр Владимирович увидел в пустующей квартире на четвертом этаже, справа, в третьем подъезде дома 53 по улице Вольных Граждан?

3. Почему преступник избрал жертвами тридцать шесть москательщиков?

4. Почему преступник выводит на плане города москательную спираль?

5. Почему он крадет статуэтки?

6. Какую роль в этом деле играет Польдевия?

7. Где находится князь Горманской?

8. Почему преступник вблизи места преступления рисует черным силуэт мужчины, который мочится?

9. Каковы мотивы преступника?

10. Замешана ли в деле Гортензия?

11. Что увидел Александр Владимирович в незакрытом чемодане?

12. Вопрос инспектора Арапеда: почему инспектор Блоньяр уверен, что преступник — мужчина?

13. Сумеет ли инспектор Блоньяр с блеском раскрыть это дело?

14. Для чего преступнику нужен грохот кастрюль?

Отдельный вопрос:

Почему Александр Владимирович вдруг перестал прислушиваться к беседе инспекторов Блоньяра и Арапеда с Рассказчиком, которая, по-видимому, чрезвычайно его занимала (см. гл. 7.)?

Ответ на отдельный вопрос

(по просьбе читателей):

Вы правы: причиной тут может быть только любовь. Любовь поразила Александра Владимировича в сердце и в усы (любовь проникает в сердце мужчины через глаза, но в кота, как сказано у Галиена, проникает через усы).

Любовь ждала его в доме 53 по улице Вольных Граждан, четвертый подъезд, третий этаж, налево. И цвет ее был рыжим.

Через окно, до которого уже добралось солнце, Александр Владимирович увидел письменный стол. За столом в лиловом шелковом халате сидел Философ: он мыслил. На стол перед собой он посадил совсем юную рыжую кошечку, чей рыжий мех был усеян белыми пятнышками. Она мурлыкала.

Она делала это не из прихоти, а по обязанности. Она мурлыкала старательно и настойчиво. Ибо такова была ее работа, для этого ее наняли: мурлыкать, когда Философ мыслит; мурлыкать, чтобы он мыслил; мурлыкать, пока он будет мыслить. Сердце Александра Владимировича под пышными усами забилось сильнее. Он царапнул лапой по стеклу.

(Продолжение после глав 9 и 11, продолжение второго межглавья — после глав 18, 23 и 26.)

Глава 8 Гортензия

Совершенно не замечая, что пять пар глаз с разным выражением прикованы к ее округлостям, четко различимым под легчайшим одеянием, Гортензия свернула на улицу Вольных Граждан и вскоре исчезла из виду позади Святой Гудулы. Она направлялась к точке, уже обозначенной нами на плане в главе 7 как булочная-кондитерская Груашана. Когда она, запыхавшись, вошла в булочную, мадам Груашан грузно восседала за кассой и, как всегда, неуклюже и медлительно пыталась обслужить толпу покупателей. Гортензию она встретила благодушно и с чувством облегчения и не стала ругать за опоздание.

— А вот и она, — только и сказала покупателям мадам Груашан, как бы давая исчерпывающее объяснение.

И правда, это объясняло все, ибо Гортензия представляла собой дар любви, который Груашан преподнес своей супруге. Мадам Груашан была округлая, сдобная, с пышной, затейливо уложенной шевелюрой шоколадного цвета и во многом напоминала бесчисленные эклеры, буше и корзиночки, ежедневно и превосходно изготавливаемые ее мужем; она была пухлая, как булочка с маком, и неспешная, как выпекание безе. Ее природная медлительность осложнялась полной неспособностью к арифметике, а также запросами девяти неугомонных маленьких Груашанов, которых регулярно производила супружеская духовка столь же вдохновенно и успешно, как фирменные трубочки с кремом. В конце концов Груашан понял, с какими непреодолимыми трудностями сталкивается его жена в торговле, и сделал ей подарок — Гортензию. Два раза в день, в восемь утра и в шесть вечера, Гортензия помогала продавать хлеб и пирожные, а кроме того, она приходила в самое горячее время — в воскресенье, после мессы. Надо сказать, булочная Груашана располагалась не напротив главного входа в церковь Святой Гудулы, — это было бы банально и грубо, — а гораздо более предусмотрительно: напротив неприметной маленькой двери с другой стороны, что позволяло богомолкам совершать упоительные, волнующие набеги на сласти, не опасаясь насмешливых взглядов непосвященных, — здесь они были в своем кругу.