Преимущество Гриффита - [7]
Отражения Гриффита
Вот уже две недели как Гриффит перестал разговаривать со своим отражением в зеркале. Причина: постоянные насмешки по поводу его идеологических и религиозных воззрений, ложь и наглая клевета разнообразного толка, чтение вслух издевательских эпиграмм, оргиастические пляски, беспардонная демонстрация срамных частей тела. Кукиши. Отвратительные гримасы. И прочая, прочая, прочая…
Общение теперь сводится к тому, что Гриффит пишет короткие записки, и прикрепляет их скотчем к поверхности зеркала — текстом внутрь. Эти записки, как правило, в категорической (часто — оскорбительной) форме содержат требования оплатить счета за свет или жилплощадь, купить молока, отвечать на телефонные звонки в его отсутствие и научиться, наконец, выключать за собой свет в туалете.
Патенты Гриффита
1. Балетмейстер элементарных частиц
2. Стоматологический молот (среднего и дальнего радиуса действия)
3. Выключатель смысла
4. Телескопический жираф
5. Генератор подозрительных соответствий
Гриффит. Секретные материалы
Будучи похищен инопланетянами, Гриффит не теряет присутствия духа. Вам не терпится узнать, из какого именно я сделан вещества? Что ж… Валяйте! Скальпель! Зажим! — маленькие зелёные твари с непропорционально большими головами возбуждённо лепечут, окружив его, распластанного на холодном медицинском столе. Гриффит послушно разевает рот и вращает зрачками, делая вид, будто напуган до чёртиков; и в то же время (про себя) злорадно ухмыляется в предчувствии кульминации, рокового мгновения, когда эти космические подонки, наконец, задействуют Аппарат Сканирования Мозга. Рано или поздно они сделают это, и тогда — у них появится возможность проникнуть в его помыслы, вывернуть наизнанку его память, почувствовать его кожу и рёбра — как свои собственные, именно в этот миг пришельцы получат свой единственный и неповторимый шанс познать Гриффита ЦЕЛИКОМ.
Полтора часа спустя летающее блюдце в режиме автопилота приземляется на окраине Национального Парка. На подгибающихся ногах, устало улыбаясь солнышку и деревьям, Гриффит спускается по трапу, приветливо машет полисмену, застывшему с неописуемой гримасой на лице и свистком наготове.
— Готов ли ты послужить своей стране, сынок? — спрашивает он копа.
— Сэр! Так точно, сэр!
— В таком случае немедленно телефонируй полковнику Крэблу из Агентства Национальной Безопасности…
Пятнадцать минут спустя посадочная площадка вместе со всеми нищими, урнами, лавочками и детскими качелями накрывается резиновым куполом, издали напоминающим гигантский гриб-мухомор. Посторонних отваживают при помощи полицейских собак и брандспойтов. Из длинных армейских вертолётов выбегают люди в скафандрах, исчезают в недрах инопланетного корабля и появляются вновь, волоча на носилках останки жертв мозговой деятельности Гриффита.
— Хорошая работа, — кивает Крэбл, протягивая Гриффиту серебрянную зажигалку. Некоторое время они молча наблюдают за происходящим, попыхивая сигарами. — Одного не могу понять, — произносит, наконец, полковник, с опасливым любопытством заглядывая Гриффиту в глаза. — Что они в тебе нашли?… Ну кому, скажи на милость, кому в этом проклятом мире интересно, каково это — быть Гриффитом?! Не мной, не Памелой Андерсон, не Президентом Соединённых Штатов, не Папой Римским… В чём тут фокус?…
Гриффит возвращает ему зажигалку, на которой выгравировано: «Великодушному Спасителю от благодарного Человечества», и вместо ответа пускает длинную струю дыма, похожую то ли на восклицательный, то ли на вопросительный знак, медленно тающий в белом электрическом воздухе.
Воскресный шоппинг Гриффита
17.05. «КОСКО. Парфюм и галстуки». 5th Ave amp; 18th St. В самый раз для разминки. Покупатель с порога ставит персонал в известность о том, что его племянница без ума от японской косметики. Он хотел бы приобрести духи или что-нибудь в этом духе. Жидкое. Что-нибудь японское, вы понимаете? Что-нибудь с запахом сакуры. Киото, Кабуки… Клерк восторженно кивает. Самураи, — продолжает покупатель, — гейши какие-нибудь, харакири. Вам всё понятно? Клерк кивает. Хиросима, Такеши Китано. Молодой человек смотрит на Гриффита с недоверием. Сашими. Васаби. Чтоб всё это было, компрене ву? Чтобы всем этим пахло. Это сложно? Клерк утверждает, что — нет, пара пустяков. В таком случае — за дело. Чего мы ждём? Узкоплечий широкобёдрый хозяин прилавка с проворством фокусника извлекает из воздуха маленький вонючий ярлычок с надписью «Кензо #456» и суёт его под нос покупателю. Покупатель блюёт. Магазин мгновенно пустеет — как при хорошем двенадцатибальном землетрясении. Проблевавшись на славу, Гриффит требует компенсацию. Он готов ограничиться полтинником. Сами понимаете, если дело дойдёт до суда, полтинником не обойдётся. Ему выписывают чек. Извиняются за причинённые неудобства. Вручают подарочную коробочку с образцами. Заходите, всегда будем рады. Зайду непременно. Как же, как же…
17.34. «Счастливый пони». 6th ave amp; 19th St. Секция «Предметы Быта и Кухонные Принадлежности». Здесь Гриффит прикидывается работником компании и успевает прочесть группе домохозяек подробную лекцию о канцерогенных свойствах тефлонового покрытия — прежде, чем прибывает менеджер, заинтригованный необычайным скоплением народа. Разгневанные домохозяйки побивают менеджера кухонными принадлежностями. Вслед ему летят предметы быта. Гриффит раскланивается и успевает выскочить наружу за несколько секунд до появления охранника. Следующая станция — старый добрый «Дешевле грязи» на углу B'way и 34-й улицы.
Мастер малой прозы? Поэт? Автор притч? Похоже, Дмитрий Дейч - необычный сказочник, возводящий конструкции волшебного в масштабе абзаца, страницы, текста. Новая книга Дмитрия Дейча создает миф, урбанистический и библейский одновременно. Миф о Тель-Авиве, в котором тоже бывает зима.
Все, наверное, в детстве так играли: бьешь ладошкой мяч, он отскакивает от земли, а ты снова бьешь, и снова, и снова, и приговариваешь речитативом: "Я знаю пять имен мальчиков: Дима — раз, Саша — два, Алеша — три, Феликс — четыре, Вова — пять!" Если собьешься, не вспомнишь вовремя нужное имя, выбываешь из игры. Впрочем, если по мячу не попадешь, тоже выбываешь. И вот вам пять имен (и фамилий), которые совершенно необходимо знать всякому читателю, кто не хочет стоять в стороне сейчас, когда игра в самом разгаре, аж дух захватывает.
Новая книга Дмитрия Дейча объединяет написанное за последние десять лет. Рассказы, новеллы, притчи, сказки и эссе не исчерпывают ее жанрового разнообразия.«Зиму в Тель-Авиве» можно было бы назвать опытом лаконичного эпоса, а «Записки о пробуждении бодрствующих» — документальным путеводителем по миру сновидений. В цикл «Прелюдии и фантазии» вошли тексты, с трудом поддающиеся жанровой идентификации: объединяет их то, что все они написаны по мотивам музыкальных произведений. Авторский сборник «Игрушки» напоминает роман воспитания, переосмысленный в духе Монти Пайтон, а «Пространство Гриффита» следует традиции короткой прозы Кортасара, Шевийяра и Кальвино.Значительная часть текстов публикуется впервые.
Самая нежная и загадочная книга Дмитрия Дейча, где Чебурашка выходит из телевизора, чтобы сыграть в подкидного дурака, пластмассовые индейцы выполняют шаманские ритуалы, дедушкин нос превращается в компас, а узоры на обоях становятся картой Мироздания.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Корни цветов ума уходят глубоко — туда, где тьма настолько темна, что Свет Вышний кажется тенью. Там ожидают своего часа семена сновидений, и каждое вызревает и раскрывается в свой черед, чтобы явить в мир свою собственную букву, которая — скорее звук, чем знак. Спящий же становится чем-то вроде музыкального инструмента — трубы или скрипки. И в той же степени, в какой скрипка или труба не помнят вчерашней музыки, люди не помнят своих снов.Сны сплетаются в пространствах, недоступных людям в часы бодрствования.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.
Ароматы – не просто пахучие молекулы вокруг вас, они живые и могут поведать истории, главное внимательно слушать. А я еще быстро записывала, и получилась эта книга. В ней истории, рассказанные для моего носа. Скорее всего, они не будут похожи на истории, звучащие для вас, у вас будут свои, потому что у вас другой нос, другое сердце и другая душа. Но ароматы старались, и я очень хочу поделиться с вами этими историями.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.
В своем втором по счету романе автор прославленной «Какши» воскрешает битниковские легенды 60-х. Вслед за таинственным и очаровательным Джорджем Гастином мы несемся через всю Америку на ворованном «кадиллаке»-59, предназначенном для символического жертвоприношения на могиле Биг Боппера, звезды рок-н-ролла. Наркотики, секс, а также сумасшедшие откровения и прозрения жизни на шосcе прилагаются. Воображение Доджа, пронзительность в деталях и уникальный стиль, густо замешенные на «старом добром» рок-н-ролле, втягивают читателя с потрохами в абсурдный, полный прекрасного безумия сюжет.Джим Додж написал немного, но в книгах его, и особенно в «Не сбавляй оборотов» — та свобода и та бунтарская романтика середины XX века, которые читателей манить будут вечно, как, наверное, влекут их к себе все литературные вселенные, в которых мы рано или поздно поселяемся.Макс Немцов, переводчик, редактор, координатор литературного портала «Лавка языков».
Это эпос об отщепенцах современности, о магах новейших времен — о бандитах и мечтателях с большой дороги, о виртуозах вне закона, о престидижитаторах, благородных наркобаронах, картежниках и алхимиках наших дней. Пока читатель предвкушает философско-литературные радости, которые сулит название книги, тысячи специально обученных, невыдуманных и весьма серьезно настроенных представителей сил зла, настойчиво трудятся, создавая и преумножая опасные повороты сюжета, фатальные ситуации и устрашающие эпизоды.
Янис 12 лет и она — «ребенок-одуванчик». Так в Швеции называют не белокурых ангелоподобных деток с аккуратным пробором и в чистеньких вельветовых брючках, а подростков, которые в своем и без того непростом возрасте вынуждены преодолевать всевозможные жизненные трудности. Янис учится в школе, любит кататься на велосипеде, а ещё ей приходится делить комнату со старшим братом, который связался с плохой компанией. Но вдруг — это волшебное, сказочное вдруг — у Янис появляется совершенно необычная подруга. И с этого момента начинают происходить самые удивительные (и ужасные!) события, какие только способны себе представить жители небогатого стокгольмского пригорода.