Префект - [170]

– Ты видела Вейча?

Сааведра коротко кивнула:

– Когда я вернулась, он был уже мертв.

Дрейфус приподнял голову, чтобы осмотреть себя. В тусклом красноватом сиянии много не увидишь. Под правым коленом запеклась кровь, но сломанные кости не торчали. Боль стихла: форма, распознав рану, должна была выделить антисептические и обезболивающие препараты, которым уже следовало подействовать. Правая рука до сих пор ныла: одежда позволяла чувствовать минимум боли, ровно столько, чтобы не возникло желания вредить себе дальше. По большому счету – он легко отделался.

– Не знаю, что случилось с Гаффни, но неплохо бы отсюда убраться, – сказал Дрейфус. – Пока не потерял сознания, Вейч предупредил, что камера обесточена. Он был уверен, что Часовщик на свободе.

– По-твоему, есть смысл от него убегать?

– Лучше убегать, чем смиренно ждать аудиенции.

– Беспокоиться рановато. Камера обесточивалась, но совсем ненадолго, Часовщик улизнуть не успел. Он до сих пор в токамаке. Резервный генератор долго его не удержит, но час у нас есть.

– Очень хорошо. Подумай, как вернуться к нашим.

– Вернуться? Мне? – Сааведра удивленно вскинула голову. – После всего случившегося?

– Пола, ты сюда прилетела на катере. Разыщи Спарвера. Вместе садитесь на борт. Не хватит топлива подняться на орбиту – доберитесь до Города Бездны. Если «Доспехи» еще существуют, местные власти предоставят вам канал связи.

– А потом?

– Передайте все, что я говорил о Часовщике. Кто-то должен это услышать. Если Джейн Омонье жива, сообщите ей.

– От этой информации есть практическая польза?

– Польза появится, когда придет время сажать Часовщика обратно в камеру.

– Дрейфус, ты не так сильно ранен и здесь не погибнешь.

– Кому-то нужно спуститься в токамак и поговорить с Часовщиком, чтобы попробовал осадить Аврору.

– Ты надеешься его убедить?

– Очень постараюсь.

– Но как? Ты даже не знаешь, как с ним общаться.

– Найду способ. В крайнем случае открою токамак и выпущу Часовщика.

– Тогда он точно тебя убьет.

– А вдруг сначала поговорит со мной? Это моя единственная надежда. Может, я сумею объяснить, насколько опасна Аврора… Если, конечно, Часовщик сам не в курсе.

Сааведра расцепила руки и приложила указательный палец к губам, изображая задумчивость.

– Зря я не доверилась тебе сразу, когда ты прилетел сюда. Надо было слушать, чтобы побольше узнать об Авроре.

– Ты загладишь вину, если свяжешься с «Доспехами».

– Сделаю все, что смогу, но сперва расскажи про Аврору, а то все Часовщик да Часовщик. Говоришь, она из Восьмидесяти?

Дрейфус устало кивнул. Он уже столько открыл Сааведре, зачем еще раз повторять?

– Моему напарнику известно ровно столько, сколько мне.

– Но я разговариваю с тобой, а не с твоим напарником. Как ее зовут по-настоящему?

– Аврора Нервал-Лермонтова. На сканирование мозга она попала совсем молоденькой. Вряд ли уже тогда была монстром. Может, такой, как сейчас, ее сделали ненависть и страх обывателей перед творениями Кэлвина Силвеста. Впрочем, не исключено, что злость жила в ней всегда, как семя, которое однажды проклюнется. Возможно, она родилась такой. В любом случае ее следует остановить, уничтожить, пока она не захватила Блистающий Пояс целиком. Тем более что этим она не ограничится.

– Где она сейчас?

– Пола, мы уже об этом говорили. Нам неизвестно, где Аврора. Любой из десяти тысяч не захваченных анклавов может оказаться ее пристанищем.

– А разделиться она может? Как программа, исполняемая в архитектуре с массовым параллелизмом? Вдруг Аврора запущена сразу на тысяче анклавов, чтобы потеря одного операционного центра не стала катастрофой?

– Я уже объяснял, что Аврора на такое не пойдет, ведь задержки во времени прохождения сигнала замедлят ее мыслительный процесс.

– И все-таки. Раз собралась координировать захват системы, она должна использовать инфраструктуру сети, чтобы посылать команды и получать разведданные.

– Да, но прятаться Аврора научилась мастерски. У нас нет глобального контроля над сетью, чтобы отделить сигнал от шума.

– Думаешь, у Часовщика получится?

– Думаю, получится. – Дрейфусу все меньше нравилось повторять уже сказанное Сааведре и Вейчу. – Пола, зачем мы снова все проговариваем? У нас времени в обрез. Либо ты согласна, либо нет.

– Я согласна, – ответила Сааведра так тихо, что Дрейфус едва разобрал. – Ваш единственный шанс выжить – натравить один альфа-симулякр на другой. Что может быть логичнее?

Тут у Дрейфуса впервые мелькнуло подозрение, что он упускает главное.

– Пола! – позвал он.

Сааведра повернулась боком. Ее лицо Дрейфус теперь видел в профиль. Напряженной позой она напоминала танцовщицу перед началом сложной связки. На затылке и позвоночнике у нее сидело нечто вроде жирной металлической гусеницы, членистой и многоногой. Черное платье без рукавов оказалось вспоротым от шеи до линии бедер. Когда Пола повернулась еще больше, Дрейфус увидел, что вспорота и кожа. Белый позвоночник будто ухмылялся, выглядывая между мышцами. Ножками-иглами гусеница добралась до спинного мозга Сааведры.

Без всякого предупреждения Пола рухнула на пол.

Том лежал совершенно неподвижно, парализованный жуткой сценой. Получается, разыскав Сааведру, Часовщик обманом или пытками вытянул из нее основные задачи миссии Дрейфуса, потом вспорол ей спину и превратил человека в марионетку.