Преемственность воспоминаний - [3]

Тем временем небо завечерело, по умытому закатом образу опрометчивого душегуба пронеслись облака. Волосы, потеряв былую прозрачность, зажглись самоцветным мерцанием нестатичных звезд. По остывающему океану пробежала рябь, выплеснув на песок шорох нарастающего смешка.

И Ганс, подхваченный чем-то, напоминающим поток восходящего воздуха, предстал перед Богом. И бог сказал ему:

— Посмотри! — и механик обратил свой взор долу. Горбатая поверхность океана расступилась перед увеличительным стеклом души покойника. Обретенная проницательность позволила жмурику даже пощекотать корпус «Заносчивой», уже погрузившийся в ил поблизости от остова танкера.

Как бы отвечая на экстрасенсорное приветствие немца, стремительная пружина планерного гнезда разжалась, и субмарину покинула серебристая капсула. Внутри нее угадывалась фигура, склонившаяся над приборной панелью. Вслед роковому посланнику протянулся шланг вакуумного насоса.

Безвольно обнаружив у своего нематериального Я способность равномерно распределяться по окружающему пространству, Ганс услышал, как Генри Бирс обратился к Меченной. При этом кожа на висках главаря съежилась, высвобождая над подбородком сырое подобие надежды.

— Не тужи зря, — предложил он. — Давай лучше прикинем, как быть дальше.

— Тебе решать, — покачала головой Ядвига. — Ты капитан.

— Что ж, так тому и быть… — разгладил морщины Бирс.

— Медленная смерть лучший самоучитель, — бесстрастно, как только умела, намекнула полячка.

Пират невозмутимо вытянул вперед ноги. Ему было все равно, как погибнет еще один член экипажа. Вины своей он не чувствовал. Тем более, что не было обвинения и во взгляде механика, которым тот напоследок одарил своего командира. Напротив, в то мгновение Генри испытал даже некоторое облегчение, словно несчастный увидел что-то в его лице, и эта эмоция возобладала в последней реакции.

«С минером дело обстоит иначе», — рассеянно решил подводник. Этот гаитянин ему бывал нужен по-чаще механика.

У края панели ручного управления зарозовела ожившая спираль. В динамиках послышался зуммер вызова внешней связи. Показатель уровня шума на линии осветился. Чувствительная шкала приобрела зеленоватый оттенок.

— Врубай насосы! — сквозь жидкое пространство долетел отчетливый голос Ахмеда. — Будет от чего повеселит…

— Получишь посылку, — решительно прервал сообщение капитан. — Приваришь ее к шпангоутам.

— Уж не сомневайся, — понимающе отозвался навигатор.

— Ты знаешь, что делать, — крикнул Генри уже в коридор, и Меченная тоже не оплошала.

«Бирсу всегда было наплевать на средства…» — меланхолично заключила одноглазая, перепрошивая автопилот свободного гидроплана. Перетащив изменника в кабину, изящным шлепком девушка отправила Карлоса в последнее плавание.

— Капитан! Кажется, тут есть кое что еще… — донеслось из динамиков внезапное восклицание Ахмеда.

— Хрен с ним. Заканчивай с засранцем и возвращайся, — недовольно расправляя плечи, напомнил Генри.

Слившийся с морской водой в единое целое и обремененный лишь волей сурового Бога, мертвый Ганс увидел, как поворочав манипуляторами, Ахмед все же переправил в пробозаборник металлический контейнер, который покоился на магнитной подушке в рубке жертвы налета.

«Хрен не хрен, а вещица, возможно, занятная», — решил для себя Ахмед и взглянул на хронометр. До появления катафалка оставалось еще несколько секунд, а с вакуумной перекачкой было уже покончено. И, разогнав стайку рыб, крутившихся около обезображенных утопленников, пират уточнил следующую задачу автоматическому штурману.

Капсула планера развернулась и покинула порванное торпедой нутро корабля. Завидев серебристую стрелу, вылетевшую из-за рифа, навигатор перехватил ее радиомаяк и взял управление в свои руки. Заведя трагическую бандероль в укромное место, он намертво приварил ее к стальным переборкам. Бросив все еще истекавшего слюнями наркошу в безвыходных обстоятельствах, пират вернулся на ожидавший его дракар.

— К черту легавых! — приветствовала его Ядвига раскрытой для хлопка ладонью. Бирс же лишь покосился на ящик, что нес на вытянутых руках Ахмед. Навигатор остановился.

— Выкладывай, — после непродолжительной паузы потребовал Генри.

— Прости, бос, внутрь я еще не заглядывал, — честно признался кормчий. Однако, на этот раз Бирс не успел характерно поржаветь губами. Пробив защитный экран, сильный удар сотряс корпус «Заносчивой».

— Проклятые ублюдки, — прошептала Ядвига.

Помрачневшей тучей командир бросился в рубку. То, что эта ловушка может захлопнуться так внезапно, никто не ожидал.

«За исключением долбанного Карлоса», — раздраженно подумал Генри. И субмарину тряхнуло снова.

Ядвига еще не активировала антиэнертизатор, и Ахмед, падая в кресло, больно ударился спиной о подлокотник. Воздух из его легких вышибло, а рука, сжимавшая серебристый ящик, ослабла. И контейнер вырвался на свободу. Стукнувшись об пол, грани его сделались прозрачными, а изнутри вырос прибор, тонким писком прозондировавший все вокруг.

Такая метаморфоза еще сильнее шокировала палестинца, особенно, когда проявившееся устройство самопроизвольно засветилось. Его подвижные части завращались с бешенной частотой, и к потолку молнией сверкнул луч холодного света.