Преемник. История Бориса Немцова и страны, в которой он не стал президентом - [268]

), ждите, когда найдут Мухудинова либо кого-то еще из неустановленных лиц – у них и спросим”, – объяснял позицию суда Вадим Прохоров ³⁸.

Пятеро арестованных по делу об убийстве Немцова летом 2017 года будут приговорены к долгим тюремным срокам. Самый суровый приговор получит Заур Дадаев – 20 лет тюрьмы. Еще три года спустя, в ноябре 2020-го, издание “Медиазона” расскажет о других возможных соучастниках убийства Немцова, которые не фигурировали на суде в качестве подозреваемых: среди них окажутся еще один полицейский из Чечни и личный помощник Адама Делимханова. Мухудинова так и не найдут, и заказчики убийства Немцова так и останутся безнаказанными. “Говорить: «Я планирую жить долго» – очень опасно. Эта фраза принадлежит отцу, – говорит Жанна. – Но хотелось бы дожить до этого момента” ³⁹.

Эпилог

Если бы Немцова не убили, что с ним было бы дальше? Благодаря победе в Ярославле ему была гарантирована регистрация кандидатом на выборах в Думу в 2016 году, и к этим выборам он бы подошел если не как лидер оппозиции – это место уже занял Навальный, – то как один из самых влиятельных и самый опытный представитель российской демократической коалиции. За 27 лет Немцов проделал огромный путь, а за последние несколько лет – после событий на Болотной площади – вырос как политическая фигура и оказался единственным политиком из 90-х годов, которому в 2010-х удалось закрепить за собой одно из первых мест в ряду демократических лидеров. Они с Навальным долго приноравливались друг к другу и в итоге сформировали союз: не случайно они вдвоем готовили марш “Весна”, намеченный на 1 марта 2015 года.

Авторитета, который Немцов успел завоевать в Ярославле, ему, вероятно, хватило бы, чтобы победить на выборах и получить депутатский мандат. Впрочем, крымская эйфория продолжалась, Путин снова был на коне, и противостоять ему было трудно. Навальный, например, и вовсе отказался тогда от борьбы с “Единой Россией”, понимая, что ситуация изменилась и тактика, которая принесла ему успех в 2011-м, не сработает. В парламент Немцов, скорее всего, не попал бы в любом случае – Кремль уже не был готов терпеть независимых депутатов и нашел бы способ ему помешать, – но он стал бы на этих выборах лицом оппозиции, и к его предвыборной кампании было бы приковано всеобщее внимание. Он бы продолжил наращивать политический вес, и его союз с Навальным, весьма вероятно, стал бы еще крепче и эффективнее.

В 2018 году, на волне крымской эйфории уверенно переизбравшись на четвертый срок, Путин поднял пенсионный возраст. На этом закончился посткрымский период в российской истории с его рекордной поддержкой власти. На фоне многолетней уже экономической стагнации рейтинг Путина, по-прежнему высокий, упал до исторического минимума – ниже он был только в самом начале его правления. Снова выросли протестные настроения и спрос на перемены в стране. Перед Немцовым открылись бы широкие возможности. Он был бы счастлив от того, что его политическая позиция перестала быть маргинальной и к нему снова прислушиваются миллионы людей. Тем более что пропаганде было бы все труднее вешать на него груз проблем 90-х годов – хотя бы потому, что к этому времени с конца 90-х пройдет уже двадцать лет и Путин будет править Россией вдвое дольше Ельцина.

Немцов наверняка играл бы большую роль в московских протестах лета 2019 года, когда независимые кандидаты не были зарегистрированы на выборах в московский парламент и десятки тысяч москвичей снова вышли на улицы. И уж точно он бы громче всех протестовал против изменения Конституции, которую Путин затеял в 2020 году, продлив себе – как и прогнозировал Немцов – возможность сидеть в Кремле до 2036 года, то есть фактически пожизненно. Новой Конституцией, решительно сместившей баланс власти в пользу президента, был забит последний гвоздь в крышку гроба ельцинского наследия: летом 2020 года Россия Путина официально, на бумаге, перестанет быть демократией, чем когда-то давным-давно мечтала стать Россия Ельцина. Конституционная поправка об обнулении президентских сроков Путина не получит единодушной поддержки – как покажут независимые социологические опросы, она разделит общественное мнение примерно пополам. Нет сомнений, что на этой почве Немцов укрепил бы свой имидж последовательного борца и лично с Путиным, и с построенной им системой.

Немцов был бы очень воодушевлен событиями в Белоруссии, где тем же летом 2020 года сотни тысяч людей по всей стране вышли протестовать против своего несменяемого диктатора. Немцов верил, что путь к свободе – это не лабиринт и не бег по кругу, у него есть финишная прямая. В белорусских событиях Немцов бы увидел подтверждение своим прогнозам: ситуация изменилась, и вот уже сотрясаются незыблемые, казалось бы, авторитарные режимы, пришедшие на смену советской власти, есть пределы износа у деспотии, народы не готовы вечно терпеть тиранов.

Увы, у этой истории нет даже альтернативного хеппи-энда: не меняясь в меняющейся стране, сохраниться как политик в России Путина Немцов не смог бы. Он бы уперся в стену. Вместе с новой Конституцией пришли новые правила игры. Это станет понятно тем же драматическим летом 2020 года, когда Алексей Навальный впадет в кому на борту самолета и чудом останется жив после отравления, как потом выяснится, нервно-паралитическим ядом под названием “новичок” (к такому выводу придут немецкие врачи и сразу несколько европейских химических лабораторий). А после того, как в январе 2021 года Навальный вернется в Москву, поражая весь мир своим мужеством, – и будет сразу же арестован и надолго отправится за решетку, – борьба с инакомыслием в России выйдет на принципиально новый уровень: по сути, критика политического режима и мирный протест будут приравнены к экстремизму. В течение нескольких месяцев Россия станет другой страной, в которой выступления против власти – даже в форме одиночного пикета – окажутся попросту невозможны, не говоря уже о хоть сколько-нибудь системном оппонировании режиму. Если бы Немцов дожил до этого времени, при этом не сев в тюрьму или не отправившись в эмиграцию, то к концу 2021 года у него бы уже не осталось другого выбора.