Преемник. История Бориса Немцова и страны, в которой он не стал президентом - [196]

Отчисления наличными в Администрацию президента – предприниматели и менеджеры называли их между собой “домашними заданиями” – для крупного российского бизнеса давно превратились в рутину. Но практика финансирования предвыборных кампаний в 2007 году была модифицирована: партии и их спонсоры не только должны были согласовывать свое взаимодействие в Кремле – отныне спонсоры предвыборных кампаний должны были принести деньги в Кремль, в сумках, а выдавали их потом через ту самую дверь с тыльной стороны Внешэкономбанка и под жестким контролем Суркова. “По согласованному графику, например раз в две недели, – писала после выборов журналистка Наталья Морарь в журнале The New Times со слов одного из партийных менеджеров, – осуществлялись выплаты. Партиям выделяли деньги уже непосредственно из администрации. Так происходило со всеми партиями, которые могли претендовать на крупные бюджеты” ³¹.

Летом 2007 года, к старту предвыборной кампании, несколько десятков миллионов долларов[57], предназначенных для финансирования кампании СПС, поступили в Администрацию президента. Однако правые не получили ни копейки из этой суммы. “Нас кормили обещаниями несколько недель, а потом, уже в октябре, сказали, что денег не будет”, – цитировала Морарь одного из партийных работников СПС ³². Кремль просто отобрал у Союза правых сил его предвыборный фонд, сформированный в основном благодаря финансовым ресурсам возглавляемой Чубайсом РАО ЕЭС. Еще в сентябре Путин публично отчитал Чубайса, заметив, что государство через него фактически “оказывает скрытую поддержку вот этой «правой силе», как ее называют, Союзу правых сил” ³³. Это был ясный сигнал Чубайсу, чтобы он держался от СПС подальше.

Кампанию пришлось вести на несопоставимые по объему средства, которые правым удалось утаить от Кремля. Блокирование партийных финансов означало, что партия переведена из разряда системных в разряд врагов. Очень скоро это стало ясно окончательно. 90-е вообще и либералы в частности стали главной мишенью предвыборной кампании власти. В ноябре в своей программной речи Владимир Путин уже изобличал “тех, кто в 90-е годы, занимая высокие должности, действовал в ущерб обществу и государству, обслуживая интересы олигархических структур и разбазаривая национальное достояние”. Они коррумпировали государство, довели страну до дефолта, говорил Путин, а теперь хотят взять реванш и реставрировать олигархию: “Вот сейчас еще на улицы выйдут. Подучились немного у западных специалистов, потренировались на соседних республиках, теперь здесь будут провокации устраивать” ³⁴.

Благодаря массированной пропаганде, которая уже не первый год противопоставляла “лихим девяностым” путинскую стабильность, в нарисованном Путиным коллективном портрете легко угадывались Гайдар, Чубайс и особенно Немцов, занявший второе место – после Никиты Белых – в предвыборном списке СПС: на лидерство он не претендовал, его позвали помогать. На него как на самое узнаваемое и публичное лицо правых и обрушилась всей своей мощью пропагандистская машина. “Шли бы они на пенсию выращивать крыжовник на даче, а Борис Немцов – стриптизером в хороший бар, – уточнял мысль Путина функционер «Единой России» Олег Морозов, – но они взялись критиковать нынешний курс” ³⁵.

Несмотря на организованные Баковым победы на местах, правые вели кампанию без вдохновения и вразнобой. Фактически СПС вел три разные и плохо связанные между собой кампании. Одну, с уклоном влево, развернули Белых и Баков. За вторую, более конформистскую, отвечали люди Чубайса. И наконец, свою отдельную предвыборную кампанию вел Немцов. Он больше не агитировал за демократию и реформы. Эти темы сошли с повестки дня. Немцов протестовал против культа Путина: “Как противно смотреть на чиновных холуев, которые лепят очередного вождя народов, – говорил он в одном из предвыборных роликов. – Их надо остановить. Нет культу личности! Нет холуйству!”

В отличие от прошлых выборов теперь Немцов был сам по себе. Он не подстраивался под общую партийную линию – да ее и не было. “Я очень повзрослел и теперь смотрю иначе на те вещи, которые совершал, будучи губернатором, вице-премьером, – объяснял Немцов, представляя свою книгу «Исповедь бунтаря. Политика без блядства», выход которой совпал со стартом предвыборной кампании. – Я, например, считаю, что главная проблема для России – это не правые, левые и центристы, а [генерируемые властью] жестокость, равнодушие, вранье и цинизм”. Почему никто не ответил за Беслан? Почему погибли заложники на Дубровке? Как вел себя президент, когда утонула подлодка “Курск”? Катастрофа заключается в том, продолжал он, что, вместо того чтобы гасить агрессию общества, российская власть “ее эксплуатирует, разжигая ненависть ко всему остальному миру” ³⁶.

С началом предвыборной кампании в сентябре 2007 года Немцов был окончательно зачислен в изгои. Именно тогда ему навсегда закрыли доступ к основным федеральным телеканалам – он больше не мог появиться ни в одной программе даже второго ряда. К тому моменту на телевидении уже существовал стоп-лист – составленный Сурковым список тех, кого нельзя пускать в эфир. “Я в этом стоп-листе на почетном втором или третьем месте”, – говорил тогда Немцов