Предвыборная страсть - [53]

25

На завтрак — большое краснобокое яблоко и стакан апельсинового сока. Танцовщица должна быть в форме.

Правда, если она особая танцовщица, исполнительница деликатного жанра у шеста, вроде бы форма и ни к чему. Публике плевать на ее танец, все ждут, когда упадет на пол вначале лифчик, а потом и трусики, и на короткий миг перед глазами пьяных мужчин возникнет обнаженная женская фигура. Как они орут в это мгновение! Слюни текут по подбородкам… фу! Если бы то же самое проделала какая-нибудь неопрятная толстуха, эффект был бы таким же, а может, и сильнее. Но публика тут специфическая, после первого одобрения толстухе потом такого наговорили бы, что она, бедная, больше никогда в жизни не осмелилась бы раздеться на публике. А когда видят красивую, грациозную, холодную девушку — да-да, она именно такая, и нечего тут скромничать! — язычки-то прикусывают.

Поэтому танцовщица должна быть в форме.

Анжела съела яблоко, выпила сок, приготовила чашку растворимого кофе, подумала-подумала и соорудила себе большой бутерброд с ветчиной. Такая аппетитная ветчина, прямо слюнки текут, когда открываешь холодильник. От одного бутерброда форма не пострадает. И от двух тоже.

После завтрака она стала думать, чем бы заняться. Вчера целый день слушала музыку в наушниках, надоело. Да что там услышишь, если мысли все время возвращаются к Борису? Досадно было, что все так вышло. Он хороший мужчина, добрый, ласковый, очень культурный, слова плохого не скажет, не то что некоторые новые богачи — мат-перемат через раз да каждый раз. Думают, если денег много, то им все можно. Нет, Борис настоящий интеллигент, каких мало в Прикубанске; а вот она плохая, предала его. Теперь, наверное, он жутко злится на нее… Интересно, матом при этом ругается?

Трудно даже представить себе.

Надо же, как подвела человека. Ужас просто! Но что поделаешь, если так получилось. Она же не могла сказать Лебеде: нет, я на это не согласна. Он страшный человек, на все способен. Борис бы тоже не смог отказаться в ее ситуации. Это сейчас он герой. Что случится, жена пристроит на другую тепленькую должность. А если бы, как она, был совсем один в этом городе и зависел от Лебеды? Нет, не смог бы.

Вчера она так долго об этом думала, что устала. В конце концов, Борис тоже виноват. Может быть, побольше, чем она. Если б у него была жена, пусть и начальница, но не такая великая, никому бы и в голову не пришло записывать их свидание. А лучше, если б вообще бросил свою Агееву и женился бы на Анжеле. Вечером возил бы ее на черной «волге» в казино. Не «мерседес», но тоже ничего. Нет, она бы тогда бросила работу. Стала бы актрисой в городском театре. Классно быть актрисой! Денег, правда, мало платят. Ну, так что ж? Боря зарабатывал бы на двоих…

Да, жди, бросит он жену! Даже и не заикался об этом.

Надоело, надоело!

А что было вчера, когда Лебеда поздно вечером отвез ее в казино! Гад такой, как ни спрашивала, не сказал, когда же ей можно будет на улицу выходить. А на работу, значит, можно? Оказывается, можно, потому что Борис поехал со своей кралей домой и вряд ли у него будет настроение заглянуть в казино. А если и заглянет, к ней подойти все равно не сможет.

Гад он, Лебеда, самый настоящий! Вот и получил вчера, хоть и хвастается, что его даже милиция побаивается, не говоря уже о простых людях. Вот и устроили ему нахлобучку, как шкодливому щенку!

Она как раз готовилась выйти на сцену, время было уже около полуночи, когда они появились: Гена Бугаев и его люди. Гена в точности оправдывает фамилию — здоровый, как бугай. И все злые, до невозможности. То им не понравилось, это. Какой-то охранник попросил, чтобы вели себя прилично, — ему тут же дали по морде, уложили на пол и велели не шевелиться. И не шевелился. С Бугаевым шутить опасно. А потом добрались и до Лебеды. На всех углах встали парни с автоматами, а Бугаев завел Лебеду в коридор за сценой, как раз неподалеку от комнатки, где она переодевалась, и стал что-то говорить про невежливые взгляды в ДК, нахальное поведение, много чего перечислил, забыла уже. А потом — бац, бац! И Лебеда, которого милиция боится, красной юшкой умылся.

Так ему и надо!

Видно, досадил Бугаеву, вот и получил. Не будет корчить из себя крутого мафиози. Всю дальнейшую программу, конечно, отменили, так и не пришлось ей раздеваться. Вот и хорошо, потому что радости от этого мало.

Анжела, раскинув руки, лежала на кровати. Заняться было абсолютно нечем. Все осточертело. И город, и люди вокруг, и погода. Скорее бы лето, отпуск. Накопит денег и махнет на курорт в Италию. Там, глядишь, кого-нибудь и подцепит богатенького, и чтоб не знал про ее работу. Нежные свидания под пальмами и на развалинах Колизея, томные вздохи, романтические прогулки по ночному пляжу, а потом — бултых в пенистые волны, он в дорогущем костюме, она в лучшем платье. Делать нечего, нужно раздеваться, она дрожит от холода, а он согревает ее своими поцелуями… Эх, скорей бы!

Прекрасные мечты разрушил звонок в дверь. Анжела вскочила с кровати, на цыпочках подошла, посмотрела в дверной глазок. И огорченно вздохнула. Явился, не запылился! Чего, спрашивается, приперся чуть ли не с утра прямо? Темные очки нацепил, вот комедия! Она открыла дверь, впустила в квартиру Лебеду.