Предвестники Мельтиара - [4]

Я потянул весло, и лодка развернулась, солнце качнулось за левым бортом.

— Зачем? — крикнул Рилэн, обернувшись. Встречный ветер трепал его светлые волосы. — Мы шли правильно, Форт там!

— Нужно быть осторожней! — прокричал я в ответ. — Если это ловушка! Высадимся рядом!

Рилэн кивнул, но передвинул рычаги, и ветер перестал так яростно хлестать в лицо. Мы уже не мчались, а плыли.

Я перевесился через борт. Земля под нами была серой, с тускло-зелеными и желтыми пятнами — должно быть, выгоревшей на солнце травой. Пустынная, ни на что не годная земля — но по ней змеилась дорога. Даже с высоты я различал движение и клубящуюся пыль, — я был уверен, это военный отряд, торговые караваны не скачут так быстро.

Кто бы это ни был, они двигались в сторону гор, туда, где виднелись крохотные домики, такие же серые и невзрачные, как и все вокруг. Селение или пограничный пост — сейчас это было неважно.

— Туда! — сказал я Рилэну. — И скорее!

Лодка устремилась к земле — самый прекрасный миг — она не парила, а падала, неслась вниз. Небо уже не было незримым потоком, оно стало бездной, а лодка — ястребом, ринувшимся на добычу. Я сжимал весло, земля мчалась на нас, — и лишь в самое последнее мгновение лодка выровнялась и, словно скользя по невидимому склону, приземлилась.

Сколько себя помню, я всегда мечтал летать.

От поднявшейся пыли я закашлялся, и почти не слышал, как ругается Джерри. Пыль была безвкусной, но жгла глаза. Казалось, она никогда не осядет. Я наощупь отыскал оружие, застегнул перевязь и выбрался из лодки.

— И как здесь люди живут, — пробормотал Джерри.

Мы приземлись возле самой дороги. Она была немощеной — сейчас дымилась от пыли, а как пойдут дожди, превратится в грязь. Но это была настоящая широкая дорога и заканчивалась возле двух высоких столбов, — но ни ворот, ни ограды не было. Отряд, который мы видели с высоты, уже въехал за эту несуществующую черту. Пыль оседала, и я начал различать краски и силуэты: кто-то был верхом, кто-то спешился, ружья в руках и за спиной, цветные нашивки на рукавах. Человек десять или пятнадцать, я не мог сказать точнее.

— Пограничный отряд, — проронил Рилэн.

По их торопливым движениям, по неразличимым выкрикам было ясно, — они готовы сразится с нами. Я не мог их винить — лодки плавают по морю, а не летают по небу.

— Уберите оружие, — сказал я.

— Ты же говорил, может быть ловушка, — возразил Джерри, но, даже не оборачиваясь, я знал — он послушался.

Я взмахнул рукой, отдавая салют. В ответ мне прокричали что-то, но я не понял, приветствие или угрозу. Я вытащил из кармана конверт и поднял над головой. Вряд ли издалека были видны королевские печати, но все же люди расступились, освобождая путь между двух столбов, словно это и правда были ворота.

Настоящих солдат здесь почти не было — лишь четверо в желтоватой приграничной форме — остальные обычные ополченцы, вряд ли выбиравшиеся дальше родных мест. Но я знал — должен быть хотя бы один офицер, командир отряда.

— А я давно говорю, что в гвардию пора брать женщин, — сказал Джерри.

Мы подошли уже близко, и теперь я тоже понял. Позади расступившегося отряда стояла девушка — высокая, с черными косами и красной офицерской лентой, завязанной на шее, как платок.

Я чувствовал взгляды со всех сторон, настороженные, колючие. Мы словно внезапно стали чужаками и шли сквозь вражеский строй. Одно неосторожное движение или слово, и зазвучат выстрелы, — и я не знал, кто выстрелит первым.

Но земля была безжизненной и тусклой, воздух наполняла только пыль, перестук копыт и голоса людей. Я не чувствовал следов магии, ни одной сияющей струны, ни одной песни, — только серебристый отзвук лодки, оставшейся у нас за спиной.

Говорят, магию врагов невозможно почувствовать, но я никогда не верил в это. Любое волшебство сияет и звенит, если к нему прикоснуться.

Здесь не было магии.

Я еще раз отсалютовал, подойдя, и протянул черноволосой девушке конверт.

Она взглянула на печати, потом по очереди на каждого из нас. Долгий и усталый взгляд. Каждый из нас был старше ее по званию, и все же она смотрела на нас как на новобранцев, впервые взявших в руки оружие. Мне был так хорошо знаком этот взгляд и я с трудом смог сдержаться и промолчать.

Это граница, сказал я себе. Мы не в Атанге. Здесь другие опасности и другие порядки.

Я трижды мысленно повторил это, пока девушка вскрывала конверт и разворачивала письмо. Бумага хрустела, запах свежих чернил еще не выветрился, чувствовался даже в здешней пыли.

Мы не в Атанге. Я повторил это еще несколько раз, пока она читала.

Атанг или граница — мы в одной стране, и у нас одни законы. Я не знал, сколько еще смогу молчать.

Наконец она вернула мне бумаги и коротко отсалютовала.

— Аник, — сказала она. — Командир пограничного отряда, четвертый пост.

— Отличные укрепления, — радостно сообщил Джерри.

Аник не взглянула на него.

Укреплений здесь не было. Четвертый пограничный пост с земли выглядел еще более невзрачно, чем с воздуха: несколько низких бараков, пыль, запустение, отряд из ополченцев и женщина-командир.

По уставу она должна была дождаться моего ответа. Но, видимо, за пределами Атанга про устав мало кто слышал.