Предварительная оценка параметров уравнения Дрейка: извлечение из мемуаров капитана Ли - [8]

Неловкое молчание прервал Печенька, сунувшись в кают-компанию.

— Капитан? Ужин готов.

Как нельзя более кстати. Я жестом пригласила его зайти. Пока вносили серебряные чайники и столовые приборы, я прибавила освещение. Фрито спрятался за какими-то камнями у себя в аквариуме, явно обеспокоенный суетой. Я надеялась, что они с Охарой будут вести себя тихо и не испортят нам отличную трапезу.

Что бы ни сообразил Печенька, а пахло восхитительно. Пока тарелки и подносы расставляли по столу, кок изображал шеф-повара:

— Дамы и господа, я предлагаю вашему вниманию блюдо, достойное лучших ресторанов Нью-Йорка. Я лично заказал его для нашей экспедиции.

Он соврал. Печенька тосковал по нью-йоркским денькам своей карьеры, но за логистику всецело отвечало АПП, и коку разрешалось лишь высказывать общие пожелания.

— Прошу простить мне задержку, возникшую этим вечером. Грузчики все перепутали.

— Угу, — сказала я, — мы только начинаем привыкать к новым универсальным контейнерам. Они на вид одинаковые, только ID-кодами различаются.

Рон Охара с подозрением принюхался и побледнел.

— А где именно вы взяли эти… ингредиенты?

Печенька-Печенька, невинная душа. Сам того не зная, он положил конец научной карьере.

— О, в 14-й космической лаборатории. Они там живыми хранились.

Он подал знак официантам, и те одновременно подняли серебряные крышки.

— Омары, жаренные в панцире!

Пахло омаром. И даже выглядело совсем как омар, если не считать лишних клешней и зеленоватого мяса.

Неудивительно, что Фрито забрался в укрытие.

* * *

Рона Охару, разумеется, прижучили. Дискредитировали по полной. Он отбрехивался заявлениями, что всех омаров выловил за один раз в тот же день, но сородичей Фрито было слишком много, чтобы в это поверить. Рон намеревался впоследствии выпустить их в океан, заручившись моим содействием и разрешением использовать глубоководные аппараты.

Печенька решил все мои проблемы одним великолепным coup de cuisine[2]. Пак Дэ получила в свое распоряжение все необходимое для эпохального обследования планеты Ли. В ходе этого были обнаружены еще два образца, известные ныне как строматолиты Пак. Анализ на Земле занял месяцы и годы. Окаменелости претерпели метаморфические искажения, детали структуры организмов сгладились. Но было похоже, что это и вправду остатки какого-то раннего эукариота, относящегося, несомненно, к эпохе, удаленной от нас в истории планеты Ли на несколько глобальных катаклизмов. Увы, после первоначальных находок Пак ничего больше обнаружить не удалось. Высказывались даже сомнения в их подлинности. Чушь, конечно. Изотопные соотношения в окаменелостях Пак идеально соответствовали тому, что можно было ожидать по изотопным параметрам коры мира Ли.

Прошло тридцать лет после нашего полета к планете Ли и предварительной оценки параметров уравнения Дрейка. Уравнение понемногу снова обрело известность, в основном потому, что умудряется сочетать равно грандиозные возможности для торжеств и разочарований. За тридцать лет мы колонизировали шесть планет земного типа. Еще некоторое количество — в процессе терраформирования, например, телепортации океанов. (О моем личном вкладе в разработку этой технологии см. гл. 8.)

Последние тридцать лет совершили революцию в звездоплавании, но не сказать, чтобы к лучшему. Достигнутый уровень терраформирования удовлетворяет многих, к лучшему они не стремятся. Щедрые поначалу, правительственные источники финансирования заметно усохли. С другой стороны, суперскалярные расширения межзвездного привода позволяют достичь любой цели меньше чем за десять дней. Любой в наблюдаемой Вселенной? Да, но ведь это только начало. Большая часть Вселенной так далека, что свет, исходящий от нее, никогда не достигнет Земли и любого места, доступного наблюдению с Земли. Вот почему ошибки системной памяти так опасны для звездолетчиков — можно потеряться так далеко от дома, что потом хоть всю оставшуюся жизнь прыгай, а знакомых небес не увидишь. Хьюго Мендес тебе не помощник, это уж точно. (Если вы кэширующий хомяк или располагаете доступом к планетарному интернету, можете сами поискать по словам космологический горизонт или, еще лучше, прочесть в моей книге За дальним горизонтом: путешествие капитана Ли к космическим антиподам.)

В эти дни передовых исследователей манят супракосмологические расстояния. Они обычно ограничиваются визуальным поиском той единственной, исключительной звезды, одной на миллион, а потом возвращаются. Стратегия эта обладает двумя преимуществами. Во-первых, она может рано или поздно забросить нас в дальний уголок Вселенной, где дрейковская статистика работает лучше. Во-вторых (это более прагматичное соображение), так удобнее сохранять проприетарный контроль над результатами экспедиций, чтобы не зависеть от прихотей бухгалтеров АПП. Без такой инновации «Планеты на продажу» никогда бы не раскрутились.

И что же мы обнаружили Там, Вовне? Маленьких зеленых человечков (а хотя бы и маленьких зеленых омаров) не нашлось. Как не нашлось и ни одной устойчивой планетарной экосистемы с пригодным для дыхания парциальным давлением кислорода, никаких эукариотов или даже цианобактерий. Еще на четырех мирах имеются ископаемые водоросли вроде тех, какие открыла Пак на планете Ли. Следовательно, переход к сложным формам жизни вне Земли и впрямь возможен. Думаю, это вопрос времени, когда мы наконец их обнаружим. Некоторые говорят, что наше дело безнадежное, и требуют сосредоточиться на гипотетических неорганических формах жизни в экстремальных средах — на поверхности нейтронных звезд, на аккреционных дисках черных дыр. Это все хорошо, но экстремистам слишком жирное финансирование требуется. А никаких признаков, что экстремальная жизнь вообще возможна, нет.