Предтечи будущих побед - [26]

— А с какой стороны видите? — бесцеремонно влез Тучков.

— Как я уже сказал выше, главная опасность для нас состоит в упрямстве Европы, во что бы то ни стало осуществить декарбонизацию. «Зеленые» и оголтелые леваки, в последнее время заглушили трезвые голоса, поэтому я не исключаю, что они возьмут, так или иначе, власть в свои руки, по крайней мере, в ведущих странах континента: Германии, Франции и Италии. И не исключено, что к заявленному 2035-му году они своего добьются и откажутся от угля, нефти, газа и атома. С некоторым исключением, конечно. Во Франции слишком сильно атомное лобби, несмотря ни на что, а Германия, уже отказавшаяся от мирного атома, вряд ли настолько поглупеет, чтобы еще отказаться и от трубопроводного газа. Поэтому все эти пляски с бубном вокруг проекта «Северного потока-2» я расцениваю никак иначе, чем проявление ритуального единства с США. Бюргеры понимают, что без относительно дешевого трубопроводного газа из России, их продукция на мировом рынке не выдержит ценовой конкуренции с теперь уже технически развитым Востоком. Вот увидите, сейчас они начнут изощряться в изобретении способов обойти собственное эмбарго. Бог им в помощь, а мы подождем, когда давление газа в их хранилищах достигнет критической отметки.

— Я надеюсь, что ваш оптимистичный прогноз воплотится в реальность. Ну а в общем плане, как у нас обстоят дела, включая и электроэнергетику?

— На фоне пандемического и связанного с ним экономического безумия, наши «голубые фишки» изрядно просели на мировых биржах. И я вижу немалую в этом выгоду.

— Хотите поиграть в «медведя» на мировых биржевых площадках? — Схватил мысль на лету Кириллов.

— Да, — не стал отпираться Новиков. — Это нам уже однажды удалось в 2014 году. Думаю, удастся и сейчас. А тут давеча переговорил с руководителем «Сбербанка» — Юлием Эдуардовичем. У него еще такая характерная фамилия для банкира. Однако мужик толковый и мне кажется, что на своем месте.

Афанасьев молча кивнул, а Рудов не удержался от улыбки и вставил:

— Как же, как же! Знаем-с такового. Наш с Валерием Василевичем протеже.

— Да, так вот, — продолжил министр. — Пользуясь тем, что у него сейчас на руках образовалась кругленькая сумма за счет резкого притока со стороны граждан и юрлиц, я предложил ему выкупить подешевевшие акции нашего ТЭКа. Этим он сослужит сразу две услуги. Во-первых, укрепит положение своего банка, опираясь на реальные активы, а во-вторых, снизит вес и влияние зарубежных акционеров, вольготно чувствующих себя на нашем внутреннем рынке. Да и валюты будет меньше уходить из страны.

— И что он ответил на ваше предложение? — спросил Афанасьев.

— Он не просто ответил, но и горячо одобрил мое предложение. Мало того. Он успешно успел проделать эту операцию через своих «дочек» за рубежом и подставных фирм, дабы не возбуждать ненужного ажиотажа.

— Вот как?! — сделал удивленное лицо диктатор. — А я и не знал! Ну и хват этот наш Юлий Эдуардович!

— А я знал, — подал голос со своего места Глазырев. — Мы с ним разговаривали на эту тему сразу после его и моего назначений. И я уже тогда предупреждал его, что может сложиться такая благоприятная ситуация на рынке. Впрочем, как вы все помните, он уже проделал нечто подобное в своем банке, турнув оттуда американские пенсионные фонды.

— И он вас уведомил о планах по скупке рухнувших акций? — спросил Афанасьев.

— Не только уведомил, но еще и взял взаймы у Центробанка изрядную сумму.

— А когда обещал отдать? — ревниво поинтересовался Тучков, который буквально во всем искал подвох.

— Не волнуйтесь, Николай Павлович, этот отдаст. Ему, в отличие от его предшественника, я почему-то, верю, — махнул рукой Валерий Васильевич, как бы подводя итого начавшейся было дискуссии.

— Да, — резюмировал Новиков, тоже не сомневавшийся в деловой порядочности нового руководителя крупнейшего банка страны, — портфель активов «Сбербанка» существенно вырос за последние две недели. Его бывшие акционеры, наверняка, уже грызут локти, что сбросили свои акции после ареста Совета Директоров. И я не удивлюсь, если после завершения кризиса, а он рано или поздно завершится, вдруг окажется, что наш всеми любимый банк войдет в топ-лист уже не 500, а 50 крупнейших банков мира.

IV

— Ладно, Александр Валентинович, хоть вы и порядком вначале напугали и ошарашили непонятной для таких заскорузлых людей, как мы, специфической терминологией, в целом ваш доклад не выглядит столь уж пессимистическим. Во всяком случае, свет в конце тоннеля явно у вас просматривается. И это не огни встречного поезда, как любил шутить один талантливый сатирик, но скверный гражданин по фамилии Жванецкий. Кстати, Павел Викентьевич, вы не в курсе, он еще не болел Ковидом?

— Признаться, не знаю, — развел тот руками. — Сейчас многие болеют. Не уследишь тут за всеми. А что?

— Ничего. Просто слишком много вони от него в последнее время. Ей Богу, крыса! Где жрет, там и гадит!

При этом Верховный очень выразительно посмотрел в глаза Николая Павловича. Тот едва заметно и медленно, как кошка, прикрыл веки. Впрочем, никто из присутствующих не заметил этого немого диалога. Почти никто.