Представительство по назначению суда в гражданском судопроизводстве - [21]

Выявленная третья предпосылка субъективных пределов представительства по назначению суда влияет на предпосылку, требующую обладание представляемым статусом субъекта процессуального права. Лица, в отношении которых у суда возникло сомнение в их психическом здоровье, и, вследствие чего, суд должен назначить им представителя, могут иметь процессуальный статус истца, ответчика, (административного истца, административного ответчика), третьих лиц, заявителей и заинтересованных лиц по делам особого производства и по делам, возникающим из публичных правоотношений. Назначение судом представителя участнику процесса в случае неизвестности его места нахождения (жительства) возможно только, если этот участник процесса имеет статус ответчика.

Предпосылка субъективных пределов представительства по назначению суда, касающаяся допустимости наделения представителя полномочиями, имеет особенность, связанную с фактической невозможностью наделения представителя процессуальными полномочиями самими представляемыми. Участник процесса либо вообще не осуществляет свои процессуальные права и обязанности (в случае неизвестности места нахождения ответчика), либо существуют обоснованные сомнения в способности лица своими действиями осуществлять процессуальные права, выполнять процессуальные обязанности (в отношении лиц, страдающих психическими расстройствами). Представляемый в силу этих причин не может наделить представителя полномочиями и тем более оговорить их объем. В то же время и суд, назначая представителя, не уполномочен на определение характера и объема предоставляемых представителю процессуальных прав. Так же и закон не делает каких-либо пояснений и оговорок в отношении полномочий представителя по назначению суда. В связи с этим напрашивается один из двух выводов: либо законодатель считает достаточным набора общих процессуальных полномочий для представителя по назначению суда, либо такое положение — очередной пробел в праве. Второй вариант ответа, на наш взгляд, представляется более верным.

Общие для всех лиц, участвующих в деле, процессуальные права давали бы адвокату, действующему в процессе по назначению, достаточно возможностей для осуществления целей представительства. Однако сама специфика представительства в рассматриваемых случаях не позволяет воспользоваться ими реально в полной мере. Также возникает вопрос о возможности использования адвокатом специальных процессуальных полномочий представляемых лиц. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003г.145 говорится только о праве назначенного адвоката обжаловать решение суда в кассационном (апелляционном) порядке и в порядке надзора. Вариант устранения выявленного пробела в законодательстве предложен И. А. Табак. Понимая полномочия как «официально предоставленную (полученную) возможность судебного представителя совершать определенные процессуальные действия от имени и в интересах другого лица», она отличает полномочия представителя в суде от его самостоятельных прав и обязанностей.146 Указывая, что полномочия представителю, назначенному в соответствии со ст. 50 ГПК РФ, предоставляет суд, и, полагая, что «такое процессуальное действие, как обжалование судебного постановления является процессуальным правом представителя по назначению суда», И. А. Табак предлагает «исключить из числа специальных полномочий судебного представителя по назначению суда обжалование судебного постановления…»147.

Законодатель пошел по другому пути. Федеральный закон от 5 мая 2014 года №93-ФЗ «О внесении изменения в статью 50 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации»148 дополнил ст.50 ГПК РФ нормой, согласно которой адвокат, назначенный судом в качестве представителя ответчика, вправе обжаловать судебные постановления по данному делу.

Рассмотренные предпосылки субъективных пределов представительства по назначению суда позволяют создать правовую конструкцию, обосновывающую необходимость представительства по назначению суда. Физические лица, местонахождение которых неизвестно, и лица, дееспособность которых у суда вызывает сомнение, являются субъектами гражданского процесса, т.е. могут иметь своих представителей, но при этом не имеют возможности передать свои процессуальные права представителю и определить объем его полномочий. Право назначить представителя указанным лицам законодатель передает суду. Суду, однако, не предоставляется право определения объема полномочий представителей.

На наш взгляд, распространение такой правовой конструкции может потребоваться и для лиц, местонахождение которых неизвестно, но имеющих статус истца и третьего лица. Как уже отмечалось, все участвующие в деле лица могут вести свои дела через представителей. В отношении представительства по назначению законодатель называет только ответчика при условии, что его место жительства неизвестно. Однако, анализируя иные статьи процессуального закона (ст.45, ст.46, ч.2,3 ст.38, ч.3 ст.40, ст.41, ст.43, ст.44, п.7 ст.222 ГПК РФ), можно прийти к выводу, что представитель мог бы назначаться и лицу, обладающему иным процессуальным статусом, поскольку место нахождения истца и третьего лица также может быть или стать неизвестным.