Предсказатели - [8]

пророчества и оккультная информация, которая шла к нему, фильтровалась специальными людьми. Однако со временем, эксперименты с предсказателями надоели его величию и начали его раздражать. Матери Наан было сильно за шестьдесят, ее проповеди пользовались популярностью среди нищих и мелких уголовников. Понятно, что следовать строгим предписаниям никто из подонков не собирался, но эту леди уважали за отвагу, широкую благотворительность, и личный пример. Потом старая дама умерла… возможно, не совсем естественным способом. Говорят, еще несколько девушек в монастыре перенесли лихорадку, но погибла только настоятельница. Организм был изношен годами аскетизма.

Мик слушал рассказ с интересом. «Как я жил раньше? Пытался понять неинтересные мне экономические теории, иногда дрался с кем придется, пил с Риорданом или без него, ругался с матерью и терпел дружелюбное пренебрежение отца. Как все это было привычно и… скучно.» Теперь ветер опасности веял Северину в лицо. За обликом взрослой девушки он видел девочку, потерявшуюся во враждебном мире. Мать Наан могла оказаться святой мученицей, и с равным успехом — интриганкой, автором сомнительного эксперимента.

Келлер между тем продолжал:

— Леди Нину еще ребенком вернули отцу, отправив в Арбел. Скорее всего, ее способности к предвидению проявились позднее. Существует ли настоящее ясновидение? И да, и нет. Подсознание, развитое и богатое, воспринимает малозаметные сигналы тревоги. Их можно обобщить и связать. Мистическая обстановка довершила дело — ваша сестра видела нечто пугающее. Наверняка в подсознании девушки есть информация о настоящей причине. Найдите ее, вытащите наружу, и все переменится. Вы сумеете посмотреть страху в лицо, и он отступит. Поверьте, леди Нина, если туман в деле не исчезнет, вы никогда не узнаете правды.

Бывший референт замолчал.

«Странный он, все-таки, человек».

— Спасибо. Какую плату вы возьмете с меня?

— Никакой.

— Мы так не договаривались.

— Вы можете предложить некую сумму, ваше право, но я не приму денег.

— А мотивы?

— Не обсуждаются.

— Уходим.

Северин стиснул в свое ладони ладонь Нины и почти потащил сестру к выходу.

— Ты веришь ему? — спросил он под жарким небом Порт-Иллири.

— Отчасти. Келлер темнит, но не до конца врет. Он вроде бы атеист, с братьями Разума принципиально не якшается. И все же в чем-то он прав — глупо было прятаться от собственного страха. Страх всегда идет за тобой.

Как ни странно, скандальный разговор с Келлером успокоил их обоих.

— Предскажи что-нибудь, только прямо сейчас.

Нина прищурилась, высматривая что-то в мареве городской жары.

— Пусто и глухо. Старое предсказание мешает новым. Хотя… Видишь вон то мороженое на асфальте?

Северин понял все, даже договаривать не понадобилось. Он остановился на углу с интересом дожидаясь развязки. Патруль преторианцев появился внезапно. Мик с интересом выслушал брань поскользнувшегося, хотя и придал лицу отсутствующее выражение.

Остаток дня он и Нина провели на пляже. Молчали больше, чем говорили. Предсказательница швыряла в воду плоские камешки и считала скачки, которые успеет сделать голыш, покуда не булькнет, уходя на дно, чтобы остаться там среди других камней, крабов, водорослей и витых ракушек. Чтобы загасить тревогу, они купались до самого вечера, пока вода не сделалась теплее, чем остывающий воздух. В эти часы незримое облако спокойствия накрыло побережье. Было тихо и безветренно, брели, обнявшись, пьяные от летней истомы парочки. Пели цикады, хрипловато наигрывала музыка в прибрежном баре. Домой вернулись на такси.

Овчарка Тэнку не встретила их, в глухих закутках, в зарослях рододендрона сгустилась тьма.

— Мама!

Магия летнего вечера моментально исчезла.

Люстра не горела. Мик заметался в темноте, отыскивая ручной выключатель, под руку попадались шершавые обои, каменные панели, холодные плети декоративных растений. Так же на ощупь он отыскал в ящике комода пневматический пистолет.

— Мама! Папа!

В глубине дома зловеще мерцало красным. Кто-то возился возле камина. Тлела догорающая бумага, последние искры уже сделались не больше светящегося жучка. Чужак выпрямился и замер — очевидно, он плохо видел в темноте.

— Мик! — взвизгнула Нина, которая осталась у порога. — Вернись немедленно назад!

Чужак (темная, опасная груда) дернулся навстречу. «Я должен защитить сестру». Северин вскинул оружие и выстрелил. В тот же момент старая керамическая ваза на полке разлетелась звонкими черепками. Вспыхнул еще один огонек — голубоватое пламя зажигалки. Черный человек подпалил зажигалкой смятую газету и швырнул ее поверх догоревшей.

— Дурак, — угрюмо и озабоченно произнес он голосом Северина-старшего. — Твой пистолет — хлопушка, но глаз мне вышибить мог.

— Ну, извини. Может, скажешь, что здесь происходит?

— Какой-то псих перерезал нам кабель. Ты видел маму? Ее нет ни в доме, ни у соседей.

Газета горела, огонь теперь освещал лица всех троих. Мик впервые видел отца таким встревоженным.

— Она могла уехать в центр.

— Кар Маргариты в гараже. Собаки нет ни в доме, ни в саду. Ты что-нибудь слышишь?

— Не слышу.

— Вот именно. Не скрипят ступени. Нигде ни дыхания, ни движения, если не считать нас троих.