Предшественники Шекспира - [12]

Въ дополненіе къ предложенной нами характеристикѣ англійскихъ мистерій, скажемъ нѣсколько словъ объ ихъ сценической постановкѣ.

Расходныя книги города Ковентри, извлеченіе изъ которыхъ часто приводятся Шарпомъ въ его любопытномъ сочиненіи о ковентрійскихъ мистеріяхъ ⁵⁵), даютъ намъ возможность составить себѣ довольно ясное понятіе о сценической постановкѣ англійскихъ мистерій въ XV и., когда театральная дирекція окончательно перешла изъ рукъ духовенства въ руки свѣтскихъ любителей драматическаго искусства, избранныхъ изъ среды городскихъ обществъ и корпорацій. Сценой дѣйствія въ ту эпоху служилъ поставленный на колеса балаганъ (pageant, именемъ котораго иногда называлось и самое представленіе). Онъ состоялъ изъ двухъ отдѣленій: нижнее замѣняло уборную для актеровъ и было завѣшено отъ глазъ публики холщевыми занавѣсками; верхнее же составляло въ собственномъ смыслѣ сцену. Когда по условіямъ пьесы нужно было перенести сцену дѣйствія изъ одной страны въ другую, то рядомъ съ первымъ балаганомъ ставился другой, и въ него переходили актеры. Кромѣ того между балаганомъ и зрителями находилась еще маленькая площадка, которая тоже принадлежала сценѣ. Сюда напр. въѣзжали на рѣзвыхъ коняхъ цари, пришедшіе поклониться младенцу Іисусу; отсюда они вели переговоры съ Иродомъ и т. д. Архидіаконъ Роджерсъ, бывшій самъ очевидцемъ представленія мистерій въ Честерѣ въ 1594 г. разсказываетъ, что 24 пьесы, составляющія честерскій циклъ мистерій, были распредѣлены между такимъ же количествомъ ремесленныхъ цеховъ. Представленія начались въ понедѣльникъ послѣ Троицына дня и окончились въ среду. Первая мистерія (вѣроятно Паденіе Люцифера) была послѣдовательно представлена сначала передъ вратами аббатства, потомъ передъ домомъ Лорда-мэра; отсюда колесница съ актерами покатилась къ другимъ заранѣе назначеннымъ пунктамъ города, гдѣ уже давно ее ждали толпы горожанъ и окрестнаго люда, собравшіеся взглянуть на представленіе. Вслѣдъ за первой колесницей подъѣзжала другая съ слѣдующей мистеріей, которая была представлена тѣмъ же порядкомъ и т. д. такъ что представленія происходили одновременно въ различныхъ частяхъ города и окончивались тогда, когда каждая изъ подвижныхъ сценъ объѣхала всѣ назначенные ей пункты ⁵⁷). При распредѣленіи пьесъ по цехамъ обращалось вниманіе на связь сценической постановки пьесы съ спеціальностью цеха. Такъ напр. заботы по представленію мистеріи о Всемірномъ Потопѣ были раздѣлены между плотниками, которые тутъ же на глазахъ у зрителей строили Ноевъ ковчегъ и лодочниками; Бракъ въ Канѣ Галилейской постоянно разыгрывался корпораціей виноторговцевъ; представленіе мистеріи о Трехъ Царяхъ, которые появлялись передъ зрителями въ золотыхъ коронахъ на головахъ, возлагалось обыкновенно на золотыхъ дѣлъ мастеровъ и т. д. Когда такимъ образомъ весь циклъ мистерій, назначенныхъ къ представленію, былъ распредѣленъ между различными цехами, каждый цехъ выбиралъ изъ среды себя или приглашалъ изъ другаго цеха опытнаго режиссера, который выбиралъ актеровъ и любителей, заботился о костюмахъ, присутствовалъ на репетиціяхъ. Актеры получали плату смотря по величинѣ исполняемой ими роли, при чемъ не обращалось никакого вниманія на художественность исполненія. Впрочемъ въ нѣкоторыхъ случаяхъ спеціализированье ролей было доведено до послѣдней степени: цехъ нерѣдко нанималъ особаго артиста, чтобы трижды прокричать пѣтухомъ или причесать дьявола пострашнѣе. Кромѣ платы актерамъ за труды, цехъ обязывался содержать на свой счетъ приглашенныхъ имъ актеровъ во все время представленія мистерій. Расходныя книги городскихъ обществъ свидѣтельствуютъ, что житье актерамъ было привольное и что граждане Ковентри не скупились на угощеніе. Въ дни представленій, когда, разукрашенная флагами, театральная колесница, торжественно катилась отъ одного пункта города до другаго, актеры останавливались чуть не у каждой таверны и пили на счетъ тароватыхъ горожанъ; по этому поводу въ расходныхъ книгахъ мы поминутно встрѣчаемъ лаконическія отмѣтки: выпито актерами въ антрактѣ на столько-то. Нѣкоторыя изъ этихъ отмѣтокъ своей комической несоразмѣрностью между потребленнымъ громаднымъ количествомъ элю и гомеопатической дозой хлѣба, напоминаютъ знаменитый трактирный счетъ, вытащенный Пойнсомъ изъ кармана спящаго Фольстафа. Костюмъ актеровъ составлялъ предметъ особой заботливости каждаго цеха. По мнѣнію Эберта, костюмъ нѣкоторыхъ лицъ былъ традиціонный; онъ разъ навсегда былъ усвоенъ той или другой роли и никогда не мѣнялся. Одежда I. Христа постоянно состояла изъ бѣлаго камзола изъ овечьей кожи, покрытаго позолотой и разными символическими изображеніями; голова его въ парикѣ изъ волосъ золотистаго цвѣта напоминала скульптурныя изображенія Спасителя въ средневѣковыхъ храмахъ. На плечи Пилата была наброшена зеленая мантія, изъ подъ которой виднѣлся богатый камзолъ. Анна и Каіафа были постоянно въ епископскомъ облаченьи. Въ костюмѣ дьявола замѣтно меньше традиціи; иногда его наряжали въ полотняный камзолъ, покрытый волосами и перьями, иногда въ кожаную разрисованную куртку. Впрочемъ въ обоихъ случаяхъ онъ былъ съ рогами, хвостомъ и раздвоенными копытами. О женскихъ костюмахъ извѣстно гораздо меньше. Мы знаемъ только, что три Маріи имѣли на головахъ короны и что платье для жены Пилата бралось на прокатъ, вѣроятно, у одной изъ первыхъ щеголихъ въ городѣ