Предшественники Дарвина в России - [8]

В общем, по взгляду Ломоносова, «свет имеет великую древность», лик земли многократно менялся, на месте морей появлялась суша, и наоборот, земные пласты постепенно поднимались и изгибались, образуя горные складки, изменялся климат, изменялись флора и фауна, «слоны и южных земель травы на севере важивались» (§ 183), и т. д. Словом, перед нами картина развития Земли и жизни на ней, набросанная уверенной рукой, притом в такое время, когда ни научной геологии, ни эволюционной теории еще не существовало.

Таковы основания, по которым мы можем с полным правом поставить нашего гениального ученого во главе ряда ранних русских трансформистов. Он первый среди русских ученых стал мыслить природу в движении. Вместе с тем он был основоположником материализма в русском естествознании и объяснял природу естественными законами.

С отрадным чувством гордости за русскую науку вспоминаем мы о трудах Ломоносова и их значении для нашей родины.

Эволюционная идея в трудах академиков Петра Палласа и Каспара Вольфа

Краткие сведения о жизни и трудах академика Палласа. Монография Палласа о зоофитах. Статья Пал- ласа об уродливом поросенке. Каспар Вольф и его трактат о произрождении животных. Борьба Вольфа против преформизма. Неизданные работы Вольфа об уродах.

Кроме Ломоносова, эволюционные взгляды высказывали и некоторые другие русские академики XVIII в. Сюда надо отнести биолога-путешественника Палласа и анатома Вольфа.

Петр Паллас (1741–1811) — один из самых замечательных ученых XVIII в. Его справедливо ставят наряду с Линнеем и Бюффоном. Специальностью Палласа была зоология, но он много сделал и в области ботаники, занимался также и многими другими отраслями науки.

Паллас родился в Германии, а в Россию приехал в 1767 г. 26 лет от роду по вызову русской Академии наук. Более сорока лет научной работы посвятил он России, которая сделалась его второй родиной. Деятельность Палласа развернулась уже после смерти Ломоносова, в 60—70-х годах. Он прославился прежде всего как путешественник, который в течение шести лет (1768–1774) объехал со своими спутниками значительную часть восточной России и Сибири вплоть до китайской границы. Он изучил эти малоизвестные тогда места в географическом, зоологическом, ботаническом, геологическом, этнографическом и экономическом отношениях. Его экспедиционные наблюдения оставили крупный след в науке и не потеряли своего значения даже до настоящего времени. Описание этого путешествия на русском языке составило пять больших томов (1773–1788). Дальнейшая жизнь Палласа была в значительной мере посвящена обработке материалов, собранных им во время этого путешествия, в результате чего Паллас напечатал ряд специальных монографий ботанического и зоологического содержания.

Как ученый Паллас отличался не только своей неутомимостью в области исследовательской работы, но смелостью и широтой своих научных взглядов. В особенности интересно, что Паллас не остался чужд идеям трансформизма. Уже его ранние работы, написанные еще до приезда в Россию, отразили его взгляд на мир животных как на нечто целое, изменяющееся во времени, но связанное постепенными переходами. Так, например, изучая в начале 60-х годов полихет, Паллас сближает их с членистоногими, с одной стороны, и с кишечнополостными, с другой: «Таким образом, насекомые, — писал он в 1766 г., — связываются, по-видимому, в один непрерывный ряд через афродит, нереид и змеек[2] с животно-растениями»[3].

В своей большой монографии о зоофитах (1766) Паллас изобразил животный и растительный мир в виде дерева с ветвями, отходящими от общего ствола: «Лучше всего система организованных тел, — пишет он, — может быть представлена в виде дерева, которое непосредственно от корня, от простейших животных и растений, дает двойной, различным образом сближенный ствол — животный и растительный. Из них первый продолжается через моллюсков к рыбам, отделяя между тем боковую ветвь — насекомых; отсюда идет к амфибиям; и в высшей вершине будет содержать четвероногих; птиц же покажет также боковой ветвью, ниже четвероногих…» Ствол состоит из групп, близко родственных друг другу, ветви же представляют группы, связанные боковым родством.

Паллас рисовал родословное дерево не в идеальном метафорическом плане, как, например, строил «лестницу существ» известный естествоиспытатель XVIII в. Шарль Бонне. Паллас полагал, что древовидная схема отражает действительные кровно-родственные отношения между группами живых организмов. Он различал в своем сочинении воображаемые «идеальные» сходства между животными, о которых говорил Бонне, и истинное родство. «Начиная с простейшего, — писал он, — природа постепенно изменяет и преобразует органы сообразно их назначению и постепенно привносит в простое строение нечто новое, улучшает его».

Описывая в 1772 г. уродливого поросенка, у которого рыло было вытянуто наподобие хобота, Паллас высказывал по этому поводу такие соображения: «Имеются известные отклонения в строении многих животных, которые всегда повторяются на один и тот же лад, и подобным образом возникают родственные виды, из которых в течение столетий через длинный ряд поколений, пожалуй, действительно могли образоваться различные виды. Таким образом, весьма вероятно, что многие близкородственные виды, наблюдаемые нами в животном и растительном царствах, могли иметь именно такое происхождение».