Председатель - [18]
– Откуда путь держите?
– С Волги, Миша, в Саратов и Царицын ездил, место под завод подбирал. Рябушинские вознамерились трактора производить.
Ого, вот это здорово. А что – двигательный завод АМО есть, дизель какой освоить можно. На сам трактор купить лицензию у тех же американцев, чтобы с разработкой не возиться. А что меня не позвали – так зачем я в таком деле? Подходящих патентов у меня нет, разве что волшебное слово «болиндер» знаю, но их и так в Россию поставляют.
– А почему там? Трактора сейчас в армии нужны, пушки тягать, нет бы в Москве или Киеве, поближе к фронту…
– Так война не вечна, когда-то и пахать надо будет. А спрос на такую технику – как раз в южных губерниях. Я вот больше к Саратову склоняюсь. По Волге – нефтепродукты из Баку, по железной дороге – сталь и уголь. Мост опять же…
– Какой мост? Там ведь паром!
– Ты наверное, еще не знаешь, правительство как раз утвердило проекты двух мостов в Саратове, железнодорожного и обычного.
Вот стоило только подумать… Прямо как силой мысли подействовал на происходящее, хе-хе… Ну что же, значит, не будет у нас Сталинградского тракторного, будет Саратовский.
Выборы мы выиграли без малого триумфально. Из восьмисот с хвостиком мандатов Союз Труда получил шестьсот сорок восемь. Прогрессивный блок, то бишь кадеты с присными – двадцать семь, остальное досталось прочим спискам и беспартийным, причем человек сорок из них вполне можно было считать нашими «попутчиками». Подпортил только Керенский, соскочивший в кадеты еще до выборов, уж больно нравилось ему речи толкать, а либералы известные мастера по организации всяких говорилен, вот и спелись. Да еще масонские ложи эти… Но теперь он наверняка кусал локти – вместо правительства оказался в масипусечной оппозиции.
Временному правительству жить осталось до созыва Учредительного собрания и оно, почуяв, что под ними подгорает, развило бурную деятельность. Для начала провозгласило временную республику. При том, что само брало власть на условиях, что все вопросы государственного устройства России решит только Учредительное собрание. Так что де-юре это переворот. Я же по такому случаю подал заявление о переходе в российское гражданство, а то как-то нехорошо получается – ладно внесли в избирательные списки американца, но вот становиться депутатом с чужим паспортом…
Вторым ходом Львов, Родзянко и компания бабахнули указ об отмене сословий. Флаг временным в руки, офицеры и так их не любят, а крестьянам да рабочим пофиг. Разве что в вагоне первого класса теперь ездить можно, да только цена там для трудового человека неподъемная.
Ну и третье – решили навести в Петрограде порядок. Начали с анархистов, вернее, с тех, кто себя таковыми называл. В Москве-то мы их в меридиан привели, а вот в столице они чувствовали себя привольно и даже набрали тысяч пятнадцать-двадцать человек. С дисциплиной, ясный перец, у них было так себе, но две дивизии – это две дивизии.
Лидером у них был некий товарищ Солнцев, программа была проста, как три копейки: окончательная революция сбросит властный гнет, для чего прямо сейчас необходимо упразднить все государственные институты, включая армию, а дальше свободный и сознательный народ немедленно самоорганизуется. И с такой силищей, что и немцев выпнет, и порядок наведет, и даже железные дороги начнут работать строго по расписанию.
На такую утопию набежали те, кому эти самые государственные институты стояли поперек горла – всякая околокриминальная публика и прочая шантрапа. А питерские анархо-коммунисты охотно их вооружали, понемногу захватывали особняки и прочие полезные объекты. Но вот с редакцией и типографией газеты «Русская воля» – как ни странно, при таком названии газета принадлежала двум банкирам и топила за крупный капитал, – вышел облом. Буквально на следующий день по приказу Корнилова вольницу кого повинтил, кого выгнал на мороз крупный военный отряд. Анархисты обиделись, создали на давно захваченной даче Дурново «штаб восстания», разослали на заводы агитаторов и устроили налет на «Кресты», дабы отбить своих.
Временные, понятное дело, озверели и в трогательном единении с Корниловым провели разгром «штаба». Не обошлось без жертв – ранили матроса с такой знакомой фамилией Железняк и в суматохе убили двоих – товарищей Рауса и Асанина. Причем второй был покрыт уголовными татуировками с головы до ног. И понеслось.
Анархисты немедленно подняли заводы на забастовки – измена! Временное правительства предало идеалы и подавляет революцию! Из Рауса и Асанина сделали беззаветных героев, тем боле, что это были весьма популярные фигуры в 78-м запасном и 1-м пулеметном полках.
Петроградский Совет удерживал ситуацию на рабочих окраинах, но в центре начался хаос. По улицам, как и в ноябре, помчались грузовики и автомобили с «максимками», набитые солдатами и матросами. В центр города двинулась демонстрация под лозунгами «Долой министров-капиталистов», «Долой войну» и «Хлеба!» Такая концентрация вооруженных и воодушевленных людей, подогретых агитаторами, неизбежно означала пальбу и она не замедлила. В городе застучали пулеметы, появились первые убитые и раненые. Стреляли у Николаевского вокзала, на Литейном, на Садовой, на Знаменской площади, на Обводном канале… Кто и с кем воевал – тайна, покрытая мраком, зато под шумок начали грабить квартиры «буржуев».
Скамов, Михаил Дмитриевич, 1971 г.р., гражданин Российской Федерации, он же Майкл Скаммо, 1859 г.р., гражданин Северо-Американских Соединенных Штатов, он же Большев, он же Дриба, он же Сосед. Образование высшее, инженер-строитель, владелец и руководитель проектно-расчетной фирмы, секретный агент Московского охранного отделения, член редколлегии газеты “Правда”, большевик, принципиальный противник террора, кавалер ордена Станислава 3-й степени… При таких раскладах можно легко стать миллионщиком, но хочется потратить эти деньги с толком, чтобы революция в России получилась бархатной...
Середина шестидесятых, команданте Че Гевара проверяет на практике свою теорию создания партизанского очага. Центр Латинской Америки, Боливия, плоскогорье Альтиплано, партизанщина, городская и не очень герилья. Индейцы кечуа и аймару, шахтеры оловянных рудников, солдаты и рейнджеры, американские инструкторы, бывшие нацисты, коммунисты и леваки всех мастей и один студент-этнограф. И мир на пороге потрясений 1968 года. ¡Hasta la victoria siempre!
Огромное, разбросанное по всей России, движение кооператоров, Строительное общество, подпольная организация, со своими мастерскими, типографиями, дружинами, комитетами, школами, крестьянскими братствами, рабочими группами, студенческими кружками, военными союзами, со своими стачками, демонстрациями, интригами и арестами — сможет ли все, созданное инженером Скамовым устоять в урагане Большой Войны?
Порог буйного 68-го года, партизанская республика в сердце Анд, подъем профсоюзного движения, патриотически настроенные офицеры и другие общественные силы. Индейцы гуарани, аймару и кечуа, шахтеры оловянных рудников и нефтяники, солдаты и рейнджеры, американские инструкторы, бывшие нацисты, коммунисты и леваки всех мастей. Команданте Че Гевара, городские партизаны Гильен и Маригелла, молодой преподаватель Абимаэль Гусман, братья Кастро и один бывший студент-этнограф из Москвы, ныне команданте Тупак Амару. Партизанский очаг создан, теперь нам нужна партизанская страна. ¡Hasta la victoria siempre!
Как говорил Антон Павлович Чехов, “Если в начале пьесы на стене висит ружье, то к концу оно должно выстрелить”. Ружья, развешанные инженером Скамовым в первой части, уже стреляют, дом построен, Митяй усыновлен, дерево посадить недолго… Живи да…
Еще раз о царицынском покушении на Троцкого. Журнал «Дождь», № 13, Москва, 1987 г. (Фанфик на «Недостреленного» — https://author.today/work/57143).
Писатель-фантаст Михаил Евгеньев видел сны о жизни чародея Костóнтиса. В один из дней маг оказался в другом мире, а сам Михаил вынужден был принять управление телом на себя. С тех пор его звали Мих-Костóнтис. Вселенец в попаданце оказался на иной планете, где люди до сих пор воевали холодным оружием. Тут имелись порталы, через которые иногда приходили демоны. Для того чтобы выжить в непростых условиях, Михаилу пришлось вспомнить то, чему его учил постановщик трюков каскадеров и не только он…
История Хенга, сотника Ханьской империи эпохи Древнего мира, начавшего жизненный путь крестьянином. Хенг не подозревает о своих скрытых способностях, но однажды становится одним из участников большой Игры под названием «Останется только один». Но не всё просто и очевидно. Обычный житель Древнего мира поверил бы в стандартную байку для новых Игроков, но не двуживущий — редкий участник Игры. Он докапывается до правды и не собирается играть по правилам Игры, но на его мнение всем фиолетово…
Замыслы Великой Вселенной неисповедимы. Сбросив с мостика в пещерный провал, она без устали посылает меня в разнообразные миры не то в роли миротворца, не то разрушителя планов, которые идут вразрез с её невероятными задумками. Мои планы тоже рушатся. Хотела отсидеться у дедушки в Учебке, ан нет. «Труба трубит», и я вновь шагаю в портал, который приведёт меня в незнакомый мир, к встречам и старым друзьям.
Жизнь и новые приключения старых и совсем новых героев в мире меча и магии. ВНИМАНИЕ: присутствует нецензурная речь и сцены категории 18 +.
Николай, обычный подросток из необычной семьи. Из-за странного стечения обстоятельств попадает в другой мир, где попытается найти свое место и обрести простое человеческое счастье. Но подойдет ли оно ему? Примечания автора: Автор новичок и это его первое произведение. В произведении намеренно используется скудное описание, чтобы читатель сам представлял мелкие детали, погружаясь глубже в повествование.
Два друга Станислав Грохотов и Алексей Краснов решили исследовать один из коридоров калининградского форта номер три, известного так же под именем «Король Фридрих 3» и оказались попаданцами в Кенигсберг 1914 года. Что же им делать? Конечно же попытаться предотвратить революцию. И для этого создан отряд под очень говорящим названием «Белая стрела».