— Чтобы защитить наш скот, если потребуется. Ты останешься здесь, а я пока осмотрюсь.
Кейт с радостью забралась в спальный мешок Ноа, который все еще хранил его тепло. Она испытывала боль и усталость. Они стали ее постоянными спутниками с тех пор, как они с Ноа покинули ферму Джеймсонов. Последний отрезок пути был для нее скорее пыткой, нежели приключением, но странным образом боль и усталость лишь усиливали значимость ее достижений.
Это была их последняя ночь на свежем воздухе. Их лагерь находился неподалеку от Ромы, и если скот будет соответствовать требованиям инспекторов, их пропустят на рынок.
Следующую ночь она проведет в мотеле. Больше никаких изнурительных часов в седле и ночевок под открытым небом. Их большое приключение почти закончилось, и, когда они продадут скот, у Ноа будут деньги, чтобы откупиться от Лайэн.
Затем будет самое время помолиться, чтобы пошел дождь и возродил к жизни пастбища в Рэднор. Когда вырастет новая трава, Ноа сможет купить на северном побережье молодой скот.
А место Кейт в этом плане ограничится периодическими международными звонками и ежегодным пополнением ее банковского счета. Она будет жить богато.
В Англии.
Последние несколько дней они были слишком заняты скотом, и у них не было времени обсудить все детали. Вечером у Кейт едва хватало сил, чтобы есть.
Теперь, сидя одна в темноте, она снова услышала зловещий вой динго, на этот раз дальше. Затем послышался стук копыт, возвещающий о возвращении Ноа.
Было так темно, что Кейт не видела его.
— Все в порядке, — сказал он, спешившись. — Думаю, там была всего одна динго. Наверное, искала объедки и убежала.
— Спасибо, что съездил вместо меня. — Кейт подавила зевок. — Надеюсь, тебе удастся быстро заснуть.
Она начала подниматься, но Ноа схватил ее за запястье.
— Ложиться нет смысла, — ответил он. — Уже пятый час, и совсем скоро рассветет.
Кейт возразила бы, если бы от его прикосновения по ее руке не пробежал электрический разряд.
— Посиди здесь немного. Я разожгу костер. Испытав чувство облегчения, она включила фонарик, чтобы ему было легче разводить огонь. Когда оранжевые языки пламени затанцевали в темноте, Ноа поставил кипятить воду и снова сел рядом с ней.
— Сегодня, когда мы приедем в Рому, у нас будет сумасшедший день, поэтому я хочу кое-что тебе сказать сейчас, Кейт.
Его глаза как-то странно блестели, и Кейт была рада, что сидит.
— Я хочу, чтобы ты знала, как я тебе благодарен.
Благодарен?
Кейт не знала, что ожидала от него услышать, но не могла отделаться от чувства разочарования.
— Правда, Кейт, без тебя у меня бы ничего не вышло. Я перед тобой в огромном долгу. И не только за то, что ты подменила Стива. Ты была на высоте с самого начала.
Кейт знала, что это была прелюдия к прощанию.
Мерцающий огонь придавал его чертам особую выразительность. Она навсегда запомнит каждую деталь его лица, вплоть до крошечного шрама на подбородке.
Страшнее всего то, что Ноа был для нее всем, а взамен мог ей предложить лишь благодарность.
Она знала, что так будет, и не должна плакать.
— Я ни за что бы не пропустила такое приключение, Ноа.
Он убрал руку с ее запястья, и внезапно ей стало холодно. Затем он расстегнул карман рубашки и что-то достал откуда.
— У меня есть для тебя небольшой подарок. В данных обстоятельствах это лучшее, что я мог достать. Протяни руку.
Кейт подчинилась, и он что-то вложил ей в ладонь. Это был зеленый ободок. Точнее, плетеный браслет.
— Я его сплел сегодня ночью во время своего дежурства. — Он улыбнулся. — Разве можно удержаться, когда вокруг столько зеленой травы!
— Так он из травы? Но плетение такое красивое и аккуратное.
— Так обычно плетут хлысты для скота. — Ноа криво усмехнулся. — Думаю, это символический подарок. Мы проделали весь этот путь в поисках сочной зеленой травы. Для скотовода трава ценнее золота.
Кейт закусила губу, чтобы не сказать что-нибудь, о чем потом пожалела бы. Она надела браслет на руку и представила себе, как через много лет все еще будет бережно хранить в коробке с памятными вещами высохшие сплетенные стебельки.
— Нам с Лив будет тебя не хватать.
Вот и все. Это конец. Она еще не заикнулась об отъезде, а он уже с ней прощается. Неужели она так мало для него значит?
Ее сердце застучало подобно кузнечному молоту. Когда ей на нос упала капля воды, Кейт подумала, что это слеза. Вытерев глаза, она с удивлением обнаружила, что они сухие.
Затем, когда упали новые капли, Ноа неожиданно засмеялся.
— Дождь! Это дождь! — воскликнул он, подняв лицо к небу, и, раскинув в стороны руки, начал пританцовывать. — Наконец-то!
Его радость была заразительной, и Кейт, вопреки своей боли, не смогла сдержать улыбку.
Над горизонтом забрезжил рассвет. Кейт чувствовала запах дождя, прибивающего сухую пыль. Собаки громко залаяли, а Ноа продолжал танцевать. Она никогда не видела его в таком приподнятом настроении.
— Его так долго не было! — снова воскликнул он и, притянув Кейт к себе, закружил в безумном вальсе.
Их колени столкнулись, дождь хлестал по лицу Кейт, но ей было все равно.
— Разве это не чудо? — воскликнул он и накрыл ее губы своими, прежде чем она успела опомниться.
