Предпоследний день грусти - [14]

– Ты же знаешь, мама, я терпеть не могу гостей. Я всегда прячусь, когда они приходят. И уж тем более ничего не собираюсь для них делать прекрасного. Им оно и не нужно. Они хотят хорошо поесть, выпить и потанцевать. А под фортепианную музыку и не потанцуешь.

В общем. Дома я поставил ультиматум. Либо виолончель. Либо мамины мечты о моем музыкальном образовании так навсегда и останутся мечтами. И маме пришлось уступить. Но она еще долгое время ахала и охала. Видя меня с этим музыкальным чудовищем. С которым, кстати, я подружилась. И за спину которого я могла всегда спрятаться. И маме в конце-концов пришлось смириться.

Экзамены, как и предполагалось, мы сдавали с мамой вместе. И не очень успешно. И окончательный экзамен, по теории музыки должен был решить все. Теорию музыки я терпеть не могла. И соответственно просто не знала.

Перед экзаменационной комиссией я стояла. Как на эшафоте, и что-то долго и нудно мямлила о диапазонах, дивертисментах и темперациях. И краем глаза следила за реакцией экзаменаторов, которые недовольно вздыхали и изредка зевали. И я почувствовала провал. И даже успела подумать. Что это не так уж и плохо. Поскольку пять лет зубрить о диапазонах., дивертисментах и темперациях. Меня тоже особенно не прельщало.

Но мамин давний друг, профессор Каминский, который оказался к маминому счастью председателем комиссии. Так не считал.

Он долго и внимательно смотрел в мои хитрющие глаза. И наконец твердо произнес.

– Пять баллов.

Никто с ним и не спорил. Поскольку он был главным. И поскольку все помнили о моей знаменитой матери. И только я совершенно тупо уставилась на него. И неожиданно спросила:

– А за что?

– Считайте, что за красивые глазки, – откровенно ответил он. Что мне пришлось по вкусу.

Хотя я хотела поправить: за красивые глазки моей красавицы-матери. Но у меня хватило ума промолчать. Хотя мне ужасно понравились глаза профессора Каминского. Умные и проницательные. Глаза мужчины, много повидавшего в жизни. Но очень по-мужски, не сетующего на жизнь.

Какой-то мой соперник по поступлению не выдержал. И прошипел мне в спину. С нескрывамой злостью.

– У тебя ужасные глаза. Как у кобры, – отомстил мне он.

– А у тебя, как у девонского рекса, – тут же нашлась я.

Ляпнув первое попавшееся на язык сложное словосочетание. Хотя и не видела глаз этого гадкого абитуриента. И пожелала своей повернутой к нему спиной, от всей души не поступить в консерву. Наверняка, у него не было такой мамы. Как у меня. Так что шансы у него невелики.

Он вновь что-то прошипел мне в спину. Но ничего определенного, поскольку понятия не имел. Что девонский рекс это порода обычного с виду, тонконогого кота. С широко раставленными большими миндалевидными глазами.

Хотя, пожалуй, этот нахал окоазался прав. У меня ужасные глаза. И красивыми глазами обладает только моя мама. И в ее синие глаза, в которых отражалось море, долго и нежно смотрел профессор Каминский. И после экзамена он даже не взглянул в мою сторону. И вовсе забыл о моем существовании. Для него в жизни существовала только мама.

Но мама обо мне не забыла. Она окликнула меня. И я нехотя приблизилась к их романтическому дуэту.

– Люсенька, поблагодари профессора Каминского. Он нам так помог.

– Не его нужно благодарить. А природу, – буркнула, насупившись я.

– Не поняла? – мама недовольно взметнула свои черные дугообразные брови.

– Ну, мне ведь пятерку поставили за красивые глазки. А мне их подарила природа.

Мама позеленела от злости. А профессор Каминский расхохотался. Он все-таки был неплохим парнем. Хотя и недооценил глубину моих глаз…

Уже на улице, когда я поскорее старалась удалиться на приличное расстояние от консервы, меня окликнули.

– Девушка, подождите!

Я оглянулась. И увидела лохматого парня с большими, широко расставленными миндалевидными глазам. Как у девонского рекса. Судя по всему, это был тот парень, который сидел на экзамене позади меня. Что ж, и на сей раз я попала в точку. Обозвав наугад его рексом.

– Девушка, – он широко улыбнулся. – Я только хотел спросить, кто это такой – девонский рекс.

– Вы, видимо, в школе имели по биологии двойку. Поэтому и решили заниматься музыкой?

– Я решил занимать музыкой, потому что ее люблю.

– А я нет. Хотя и котов тоже особенно не жалую.

И я вкратце объяснила ему, кто такой девонский рекс. И добавила.

– У меня был кот по имени Жан. Очень похожий на рекса. Правда у него были ноги коротки и толстые. И шерсть длиннющая. И глазки маленькие и глубоко посаженные.

– Тогда чем же он был похож? – удивился парень.

– Он так же. Как и рекс. Был склонен к клоунаде и фарсу. За что и поплатился своей головой. Так что – берегите голову.

– Она всегда у меня на месте, – и парень обхватил свою голову двумя руками. – Я терпеть не могу фарс.

– Тогда нам с вами не по пути, – я пожала плечами. И, не попрощавшись, быстрым шагом пошла в противоположную сторону. Надеясь, что с этим рексом я сегодня встречалась первый и последний раз. Но на сей раз мои надежды не оправдались. И я не могла предположить, что долгие годы нас будет сталкивать судьба. И долгие годы я буду отворачиваться от этой судьбы. И в конце-концов, она сама от меня окончательно отвернется…