Предназначены друг другу - [136]

-- Как же я хочу сыночка, - говорила грустно она мужу. - Но почему так. Все мои подруги родили, и уже не по разу. Только я не слышу слова "мама".

Лилиана даже тайком ходила в церковь и молилась, просила Бога подарить ей малыша. Ведь Ваня был партийным работником, а она первой дамой области. Они должны быть атеистами. Как Лиля завидовала Аделаиде, когда та приехала с мужем и сыном, маленьким Владимиром. Лилиана возилась с малышом и готова была не отдавать часами ребенка матери. В глазах красивой женщины в эти дни поселилась тоска, граничащая с безумием. С Аделаидой женщина быстро подружилась. Ада была женщина с юморком, но на жизнь смотрела реально, она как-то и сказала то ли в шутку, то ли всерьез:

-- Смотрю я на тебя, Лилиана, ты просто предназначена быть матерью, в тебе любви и нежности целые горы. А сколько терпения! Давай, Лилька, мы сами, по-бабски, решим твою проблему.

-- Как так?

-- Вот ты говоришь: у тебя и Ваньки все в порядке. А ребеночка нет и нет. Знаешь, так иногда бывает. Надо тебе, Лилька, просто-напросто сменить мужика, переспать с другим. Хотя бы разок. А лучше несколько раз. Чего ужасаешься, моя подруга так сделала. Съездила на юг. Теперь счастливая мамаша.

-- А папаша? Муж её?

-- Ничего. Обрадовался. Говорит всем, что это его ребенок. Подруга моя еще одного хочет родить. Опять на юг поедет... Давай, Лиль, и ты решись... А то еще руки на себя с тоски наложишь.

-- Ну ты что? А с другой стороны, мы и так уже на юге. У Вани ответственная работа. Мне так нельзя. Мы здесь с Ваней на виду у всех.

-- Тогда приезжай к нам на север. Знаешь, какие могучие мужички среди холода водятся. Богатыри! А женщин мало. А таких красавиц, как ты, вообще нет.

-- Ну ты скажешь, - окончательно смутилась женщина. - С чужим мужчиной?

-- Лиль, - в глазах Ады зажглась то ли усмешка, то ли решимость, - а я тебе на часок своего Гришку уступлю. А что? Все равно по бабам бегает. Он тебе мигом ребенка сделает. И не чужой! А личность с Ванькой у него одинаковая.

-- Что ты говоришь? - даже испугалась Лилиана. - Ты же его жена.

-- Ну и подумаешь. Уж сколько раз Гришка мне изменял! Я очередной ему скандал учиню, волос немного подергаю. А потом прощу.

-- Ада!

-- Шучу, шучу, - засмеялась Аделаида. - Хотя в каждой шутке есть доля истины. Мой Гришка ни одной юбки не пропускает. И на тебя масляными глазами смотрит. Да и с Ванькой у них одно лицо. Ванька ввек не догадается, когда ты принесешь ребеночка из роддома. Пусть хоть на мать, хоть на отца будет похожим... А у твоего Ваньки, точно, все в порядке по мужской части?

-- Вроде в порядке, - ответила Лилиана. - Как твой Гриша, тоже порой увлекается другими дамами.

-- Вот свинья, - вырвалось у Ады. - Тогда обязательно надо подумать над моими словами. Жалко мне тебя, Лилька!

Лилиана смущенно отмахнулась. А ведь выполнила свое обещание Ада, прислала в баню к женщине Григория. Лилиана сразу догадалась, что это не Иван, хоть и одинаковы были на лицо братья.

Аделаида и Григорий прожили все лето у них. Надо сказать, о случае в бане знали все, но каждый скрывал друг от друга. Лилиана от Ивана, Иван от Лилианы. Григорий от жены, Аделаида от мужа. Их история шла, как цепная реакция. Первой эта мысль пришла в голову Аделаиде. Ляпнула женщина и задумалась. Муж её, Гриша, гулял, как мартовский кот, но всегда возвращался к жене. Каялся, просил прощения. Ада прощала, она любила своего мужа, но страсти не было в женщине, холодновата была. Причина холодности крылась в том, что Ада рожала своего Вовку с большими осложнениями, еле спасли женщину, но матку удалили. Догадывался об этом Гриша или нет, Ада так и не узнала. Просто сказали Грише, что больше Аде рожать нельзя. Аделаида потерять мужа боялась. Научилась прощать его недолговечные связи. Порой даже посмеивалась и давала советы. Вот и сказала мужу вроде как в шутку:

-- Гришка, ты уже и здесь подцепил бабу. Я это чувствую. Видела, вчера на пляже перемигивался с одной грудастой блондинкой.

Григорий обнял свою умную половину.

-- Адка, ты все равно лучше. Сама знаешь, я брюнеток больше люблю. Я тебя ни на кого не променяю.

-- Даже на такую красавицу, как Лилька? - закинула удочку жена.

-- Даже на Лильку, - в глазах мужа промелькнуло сожаление.

-- А тебе её не жаль?

-- А почему я её жалеть должен?

-- Да братец твой никак её ребеночка смастерить не может. Я так думаю: в нем причина. Мутный твой братец какой-то. Врет, что у него все в порядке. Слабоват, наверно!

-- Не лезь ты в их дела.

-- Я и не лезу. Я только счастья Лиле хочу. Нравится она мне. Хорошая баба. А какая несчастная!

-- Я что-то не понимаю тебя, - прищурился Григорий.

-- Гришунь, а ты бы пожалел по-мужски Лильку, сделал бы ей ребеночка, - выпалила Аделаида.

Гришка остолбенел на минуту, потом сказал:

-- Ну ты даешь, женушка! Я, конечно, не святой, и Лилька мне нравится, но не до такой же степени я свинья. Я в доме брата. А ты - мне жена. Чего говоришь-то?

-- И ты в отпуске, кроме жены никого не замечаешь, ну, например, вчера в магазине перемигивался с рыжей продавщицей, - язвительно отозвалась Ада. - И на рыбалку два дня назад не ездил? Без удочек?