Предназначение - [23]

- Готовься к беспокойной ночи, салага, - посмеивался Марк, - которую я пережил еще двадцать лет назад в лесной хижине.

Он был прав, нас там накрыли, и пришлось удирать через старые баржи, стоящие на приколе. И там произошла интересная вещь. Мы оказались в тупике. Где-то близко слышались хлопки выстрелов и крики. Впереди, за бортом старой баржи - вода, по сторонам - стены, позади - погоня. Он невозмутимо и, как мне показалось, совсем уж не к месту, начал что-то вроде лекции, произнося слова медленно, четко, с веселой искринкой в глазах:

- И так, путь один - вперед.

- Но там вода! Нас пристрелят тут же...

- О'кей, что будет, если ты нырнешь и задержишься под водой на полчаса?

- Я утону...

- Это твоя установка. Испокон веков твоему телу внушалось это. Оно привыкло. Человек плавает со времени становления своего человеком, но плавает на поверхности. Пора и вглубь! Но всегда внушалось, что там смерть. Избавься от этой установки.

Он пристально, немного насмешливо глядел мне в глаза, совершая какой-то процесс. Да, бесспорное ощущение, что он что-то творил, глядя в меня.

- Начнем сначала, - сказал он, голоса слышались все ближе, но он был спокоен, - что будет, если ты нырнешь и задержишься на полчаса?

- Ну, наверное, я захочу... дышать, воздуха не будет, я захлебнусь... (Боже, скорей, надо что-то делать).

- Жизнь не нуждается ни в воздухе, ни в пище, ни еще бы то ни было в чем. Жизнь вездесуща и безусловна. То, что ты умрешь - твоя установка, избавься от нее. Повторим еще раз... Что будет, если ты нырнешь и задержишься на полчаса под водой?..

Он смотрел не мигая, спокойно и прозрачно. Я вспомнил этот взгляд. Это взгляд изнутри твоего самого дорогого существа, он говорит тебе, этот взгляд: "Нет ничего, что невозможно. По крайней мере, сейчас. Все относительно, а следовательно - возможно".

Он смотрел и говорил: "Все возможно, а тем более то, о чем я говорю, не будь ослом, милый, ну же!" Я глянул за борт, в бездну.

Послышался топот, и из-за угла вынырнули несколько военных. Увидев нас, они повели скотскими лицами в нашу сторону удивительно по-собачьи и ринулись к нам. Я взглянул на него и наткнулся на его спокойный, прозрачно-мягкий взгляд, как на спасение в кругу врагов.

- "В воду. Прыгай в воду", - сказал он. Я уже был готов, но тело еще было ватным. Он спихнул меня за борт, мы нырнули. Вслед нам стреляли, пули шлепались в воду, но мы были далеко, вне досягаемости, мы дышали, дышали под водой. Мы стали ими, стали!" - Феб говорил взволнованно, он повернулся к Сааху. - Понимаешь, мы стали, стали..!"

Он увидел вдруг мирно спящего человека на соседнем сиденье, замолчал, сконфузился и всю оставшуюся часть пути вел машину молча, изредка посмеиваясь над своей незадачливостью... Какое сокровище вез он в своей побитой легковушке! Человеческую жизнь! Еще одну в числе многих. Он вдруг вспомнил вечерний разговор с Саахом. Предназначение? Не его ли имел в виду этот парень? "Зачем живешь?", "Для чего рожден?" Нет, определенно, Феб чувствовал, что стоит на пороге нового этапа своего жизненного пути...

А Саах погружался. Сон! Сон! Блаженное состояние! Его охватил световой поток и понес ввысь, он забыл себя и впитывал покой, разрастаясь в бушующей Радости. "Мать... Мать..." Он был маленькой черненькой запятой в огромных просторах белого тепла, охватывающего его, несущего в пространстве света все дальше и быстрей...

"Нежнейшим бархатом цветущей белой розы

тебя окутает вселенская Любовь".

x x x

Его тряхнуло, он открыл глаза. Машина дернулась и остановилась посреди поселка.

- Счастливо. - сказал Феб и, прежде, чем захлопнуть дверцу, добавил. Похоже, тебя здесь ждут... - и Саах увидел его удаляющуюся широкую спину. Восходящее солнце пригревало сквозь автомобильные стекла. Саах поймал ликом солнечный лучик, поморщился и чихнул. Было легко и свободно дышать. А еще было совершенно новое и необычное ощущение пористости, прозрачности и легкости. И еще, как будто настало время чему-то быть решенным, очередному действию быть законченным. Что-то должно было произойти. Совершенно непонятное, желто-золотое и радостно-веселое ощущение. "Хм! К чему бы это?" - Саах выбрался из машины и с наслаждением вдохнул всем существом, каждой клеточкой тела это золото раннего утра и еще непонятно чего, присутствовавшего здесь во всей своей нежной и непобедимой силе. Это уходило вдаль, в равнину, и вглубь Сааха, раскрывая в нем некую, еще неизвестную ему, протяженность сознания, новое измерение, новое пространство. Пространство света. Теплое, золотое безмолвие, пребывание в знании. Камень, травинка, облако, земля несли это в себе, и Сааха распирало от экстаза, разрывало по швам с неистовой силой... О!

- Это оттого, что тело еще не готово, - раздался голос за спиной. - В груди напряжение, и в животе тоже. Меня всегда удивляло, почему люди так напряжены и сжаты.

Он повернулся и увидел ее. Брюки, куртка, за плечами рюкзак.

- Я - Йу. А ты Саах. Я знаю, Феб мне сказал.

Лучи ее глаз расплавили его взгляд, который вспух и заструился слезами по щекам. Она тихо подошла, достала платок и стала утирать слезы с его лица. А они все бежали и бежали из черных глазниц, оставляя на пыльных, грязных щеках розовые, чистые дорожки. Текли и текли.