Предел Искушения - [47]

Поначалу слабые смертные спорили с Мелиором, повинуясь привычному для их жизни укладу, и говорили, что те, кто имеет больше, просто гораздо больше трудятся. И говорили, что жизнь в их обществе даёт возможность каждому иметь столько, сколько ему нужно. А Мелиор убеждал, что это не так, и сознание их затуманено сильными мира сего. И он приводил примеры, красочно и красноречиво, применяя всё своё искусство. И слабые смертные задумались.

И как всегда маленькое сомнение разрослось в большое непонимание. Те, кто был слабее, начал жаловаться на свою жизнь тем, кто сильнее, а столкнувшись с отрицанием, они стали злиться на тех, кто сильнее. Слабые, начали оговаривать более сильных, рассказывая окружающим, что это не сила, а просто везение. Если раньше они восхищались великодушием сильных, и всегда принимали помощь, то после своих высказываний им было неудобно открыто пользоваться плодами их трудов. Они, конечно, не перестали этого делать, только раньше они были благодарны, а теперь их дико раздражала собственная беспомощность. Они стали говорить о том, что всё не справедливо и общество построено не верно.

Окружающие слушали тех, кто говорил. Сначала слушали неохотно и мало и дома посмеивались над ними. Но, встретившись с более сильными, они, почему‑то стали испытывать некую неуверенность в себе, и теперь стали сами говорить о несправедливости. Мелиор посеял сомнение в души смертных, и теперь, ему гораздо легче стало решать свои проблемы.

Постепенно мелкие внутренние конфликты стали всё чаще вспыхивать в некогда целостном и мирном образовании, а позднее конфликты переросли в открытые массовые недовольства. Недовольных, было всё больше и больше. Те, кто начал говорить о несправедливости, обрели сторонников и их стали считать сильными. Теперь уже они не могли остановиться, они уже не помнили, с чего всё началось и сами стали считать себя новыми мессиями.

Слабые смертные говорили ещё больше чем раньше, уверовав в простоту и эффективность этого метода. Постепенно их стали слушать почти все, а однажды предоставили им возможность решать, как обществу жить дальше. И те, кто ещё недавно, не мог в одиночку ничего, почувствовав, силу общества и возможность манипуляции этой силой, объявили себя спасителями. Слабые смертные, сказали, что более не потерпят власть тех, кто сильнее, и обществом отныне будет управлять народ. Они даже придумали такому методу манипуляции, красивое название «демократия». Но в глубине души, они понимали — если замолчат, их постигнет расплата, а они боялись народного гнева. Они были слишком слабы.

Порядок стал рушиться. И те, кто когда‑то был избран Мелиором для выполнения своих планов, отгородились от остальных границей. Оставшиеся начали досаждать им нападениями, но они были гораздо сильнее восставших, и им не доставляло труда защитить себя, а уничтожать слабых, они считали недостойным, предоставив им возможность самим разобраться в своих заблуждениях.

Тех, кто остался непоколебим в своей вере, осталось уже не так и много, и всё равно достаточно, что бы представлять угрозу для остального мира Мелиора. Но теперь, когда его учение вновь восторжествовало, он мог отпустить их. И пусть это было временное поражение, Мелиор сделал правильные выводы и больше не собирался совершать подобных ошибок.

Он понял, что нельзя много давать, ибо смертные быстро насыщаются и начинают требовать больше. Он так же понял, что ни на секунду нельзя терять контроль, потому что смертные в состоянии сами принимать решения и порой не те, которые хотелось бы видеть Мелиору. И лишь одного он понять не мог. Почему они выбрали другой путь, ведь он им так много дал, а Создатель даже не вмешивался в происходящее.

Создатель долго не соглашался с Мелиором и не хотел забирать к себе тех, кто отделился от остального мира границей. Он считал, что они не совсем готовы к жизни в его мире, но когда он увидел, сколько зависти и злости порождает в сердцах остальных одно их присутствие, то понял, что дальнейшее пребывание бывших избранных в мире Мелиора принесёт лишь страдание и несчастье.

И однажды, когда звёзды выстроились особым порядком, и наблюдатели за небесной твердью, оповестили всех о приближении конца, мощнейший взрыв разорвал в клочья твёрдые породы. И в считанные минуты огонь и, хлынувшая в образовавшуюся пустоту вода, стёрли с лица мира даже малейшее упоминание о некогда присутствующей здесь цивилизации, вплотную приблизившейся к освобождению смертных из плена Мелиора.

Странно, но Мелиор больше не испытывал к избранным ни злости ни отвращения. Его даже чем‑то манило это памятное место. Он сидел на выжженной земле и чувствовал себя победителем. Это было отдалённое чувство полного удовлетворения, но всё же, это была его маленькая победа. И победил он не ничтожных смертных, которые не достойны его внимания, а тех из них, кто осмелился бросить ему вызов. И от этого он чувствовал истинную радость. Он даже немного тосковал по тем временам, ведь это был первый достойный противник. Хотя Мелиор осознавал, что не смог сломить их веру, и даже сомнение, запущенное им в души не подействовало, но, тем не менее, его мир остался неизменным, а оставшиеся смертные снова подчинялись ему.