Предчувствие смерти - [52]

— Да, у нас здесь красиво… — откликнулась Галина. Она посмотрела на свою собеседницу красивыми карими глазами с выражением глубокой грусти, — Вы, наверно, подумали, что я от всех этих наших семейных бед стала психичкой?

— Никакая вы не «психичка». С чего вы взяли такие глупости?

— Андрей ведь еще тогда на пляже сказал, что вы психиатр.

— Во-первых, я психотерапевт, но не в этом дело. Ну и что? По-вашему, каждый психиатр видит в людях психов? Значит, если исходить из этой замечательной логики, гинеколог должен у всех, даже у мужчин, определять беременность. Так, что ли? — Она весело взглянула на Галину. Но та осталась серьезной и спросила:

— Кстати, о гинекологах… Вы знаете кого-нибудь, кто хорошо помогает при бесплодии?

— Галочка, мне Андрей рассказывал о вашей проблеме. И что вы с Ваней уже обращались ко многим специалистам. Кто-нибудь из них определил функциональные нарушения у вас или у Ивана?

— Нет, нам говорили, что мы образцово-показательная пара, а анализы такие, что хоть в космос отправляй. Но при этом никак не могу забеременеть. Поэтому, когда слышу слово «порча» — просто ком в горле. Словно это про меня.

— Знаете, что я вам скажу: там, где бессильны медики, человек сам порой свой лучший доктор. Это я не к тому, чтоб вы занимались самолечением. Просто вам нужно подойти к своему организму не с позиций жертвы, которой он, гад, вредит, а так, словно вы с ним сотрудничаете. Вы помогаете ему, он помогает вам. Старайтесь не нервничать, правильно питаться, рационально отдыхать. Наполняйте себя чем-то, кроме домашнего хозяйства,

— Чем?

— Да тем, что для вас будет приятным. Если любите книги — чтением, кино — телевизором. Положительными эмоциями, одним словом, и еще совет: не ждите беременности так истово, просто живите. Вы слишком чувствуете себя обязанной родить Ивану наследника, от этого много нервничаете. Боитесь оказаться несостоятельной по-женски, возможно, этот психический зажим выражается спазмом где-то на сосудистом уровне. Так бывает, И потом, для чего такая запрограммированность, заданность, обязаловка — непременно рожать? Для кого — для себя, по зову природы или же государства? Иван вас любит и так. Забудьте о том, что вы кому-то чем-то обязаны, у каждого человека есть право на свободу от оценок. Другое дело, что мы этим правом редко пользуемся.

— Вера, с вами так легко! Вы умеете успокоить одними словами. Мне последнее время как-то тревожно, не по себе.

— Это естественно: смерть близкого человека. Насколько мне удалось понять… Хотя мы успели только один раз поговорить, но я почувствовала, что Екатерина Павловна была очень хорошим, добрым человеком.

— Да, тетя Катя была уникальная. Сейчас таких нет… — Галина смахнула слезу и сказала: — Не хочу о ней; плакать буду. А еще, Верочка, я боюсь, что Иван мне может изменить. Он, знаете, такой… Может сначала сделать, а потом уже подумать. Нет, нет, он золотой человек. Но мне за него часто неспокойно.

Вера припомнила масляные глазки Жаровни, какими он поглядывал в своем кафе на Аллу, и промолчала. И почему его жена так нервничает? Тоже чувствует какие-то «токи» неправды, неестественности? Не хочется думать, что странности, происходящие в их семье, имеют какое-то отношение к Ивану…

— Я ему угрожала, что сразу брошу его, если узнаю, — добавила Галя. — Так и сказала, прямо при Андрее. На самом деле я его, супостата, люблю, конечно. Сама боюсь, как бы не бросил.

Лученко сказала:

— Поверьте опытному человеку, Галочка, не бросит вас муж. Он вас тоже любит. А что касается измен, то никто от них не застрахован, но вряд ли вы об этом узнаете.

— А, вот вы где, мои птички, Галчонок и Верчонок! — Феофанов был как будто навеселе, но подойдя, посерьезнел. — Гапюша, дай пошептаться с моей гостьей.

Галина отошла.

— Вера Алексеевна, надеюсь, вы не поверили насчет порчи и сглаза. Галя хочет так думать, и пусть думает. Но скажите как специалист, может ли человек действительно слышать какие-то голоса, как слышала их Катя?

— Может, конечно. Обычно мы слышим свою внутреннюю речь, иногда, задумавшись, шевелим губами. Слушая кого-то или читая, запоминая — тоже. Это работает эхо-механизм памяти. Разговор человека с самим собой находится в пределах нормы. А вот при некоторых расстройствах памяти человек воспринимает свою внутреннюю речь как чужую. Вот вам и «голоса». Вообще речевой механизм в мозгу так уязвим, что нам, врачам, приходится часто сталкиваться со слуховыми галлюцинациями.

— Вы говорите, словно из книги цитируете. — Феофанов нервно прошагал по террасе взад-вперед. — Как будто я уже об этом читал.

— Могли читать вполне. — Вера взглянула на него с интересом. — Если читали книги по психиатрии и психологии. Куттера, например, Белову и особенно Клячко.

— Почему особенно?

— Потому что именно у него написано, что по биотокам внутренней речи можно легко распознать галлюцинации у больного, даже если он о них молчит и скрывает.

Феофанов приостановил свои шаги.

— Что ж, благодарю за науку. Но теперь мы уже ничего о Катеньке не узнаем, да это никому и не нужно.

— Вы правы, Екатерине Павловне это не поможет. Однако я полагаю, что насчет наличия у нее депрессии вы ошибаетесь.