Предчувствие - [36]
К застывшему в изумленье Петру вовремя подбежит спасительница Грета, успев эвакуировать его до того, как сражающиеся начнут кромсать электрические лампочки, уничтожив последние приметы разделения на своих и чужих. Устремившись за проворным Шакуршиновым, они протиснутся к выходу. Последними отголосками бала станут раздающиеся из темноты жалобные стенания и беспощадные удары: кого-то будут ритмично дубасить головой об стол, почти не нарушая тактового размера >3/>4. Бесконечный хряск битых стекол под каблуками. И еще звук раскалывающей зеркало бутылки, который ни с чем невозможно спутать.
Абзац. Красная строка.
Наконец можно будет выдохнуть. Итак, злосчастный «Суффикс» останется позади (да, нулевой флексией его не назовешь). Но нет нужды уточнять, что вся выбравшаяся на свободу кумпань будет одержима лишь одним желанием: пролонгировать веселую пирушку, так прискорбно прерванную нерадивыми коллегами. Выбор падет на гостеприимную квартиру Шакуршинова. Идея продолжить попойку именно там будет встречена литературной братией с необыкновенным воодушевлением. О, эти незабываемые мгновения! Звон высоких фужеров, подобный бою хрустальных курантов! Ах, дивные вечера! Подлинное торжество!
Литераторы, постоянно жалующиеся на то, что с деньгами у них не густо, каким-то образом смогут сочетать свое нищенство с постоянным перемещением на такси, а некоторые даже будут передвигаться на личных автомобилях. Таков, например, Павел Мо – скромный редактор известного в узких кругах литературно-философского журнала «Чан», перемещающийся по городу на собственном микроавтобусе и в периоды пробок коротающий время в перманентном перечитывании «Феноменологии духа» (этот том вы непременно обнаружите, если переведете взгляд с сиденья водителя на пассажирское кресло). Мо доставит к Шакуршинову большинство беллетристов, не пожелавших сложить буйны головы в драке. Кстати, именно хозяин гостеприимной квартиры плюхнется своим обширным задом прямо на лежащую на сиденье книгу. «Только не задницей на Гегеля!» – в ужасе выбасит Мо. «Я лишь левой половинкой», – тихим сипом попытается оправдаться Шакуршинов. Как ни странно, примирить коллег удастся Петру, который обнаружит незаурядное чувство юмора: «Вероятно, перед нами левый гегельянец». Острота будет принята на ура. В знак благодарности Евгений предложит ему глотнуть коньяка из фляжки (это шакуршиновское пойло зарекомендует славу крестильного шприца для подающих надежды литераторов). Затем тема разговора сменится: все начнут вспоминать инцидент в «Суффиксе», ужасаться, давать оценки, хвастаться доблестью, а кое-кто даже продемонстрирует боевые шрамы.
Квартира Шакуршинова не сможет похвастаться просторностью, однако без труда впустит изрядное количество пьяных писателей. Вместительности помещения весьма поспособствует отсутствие стены между гостиной и кухней, превращающее бóльшую часть квартиры в своеобразный банкетный зал (торжественный на свой лад). Беглого взгляда на домашний кавардак будет достаточно, чтобы понять: призвание хозяина берлоги – хвататься за множество дел, но в конце концов предпочитать им выпивку. Стопки книг и бессистемно разбросанные повсюду отрывки начатых поэм и критических статей будут делить пространство с пустыми бутылками и всевозможным хламом. Словно каждое утро хозяин, в зависимости от того, какая муха его укусит, вынужден будет делать невыносимый выбор – писать стихи или писать о стихах, лишь бы не заниматься уборкой (шутки шутками, но к этому моменту Шакуршинов всерьез столкнется с проблемой литературной самоидентификации, усугубляющей ежедневные запои). Особо нужно отметить скомканный в углу дивана спальник (отличная альтернатива постельному белью) и лежащую тут же крышку сканера, заполненную тополиным пухом (соседство, которому позавидует любой сюрреалист). Иными словами, это идеальное место, чтобы продолжить бражничать и в конце концов мертвецки надраться. (Вам ведь уже понятно, что литераторы, как правило, не против опрокинуть внутрь горла стакан-другой, не так ли? Шила в мешке не утаишь: спиртное для беллетристов – то же, что спорт для подтянутой молодежи, не склонной к написанию стихов.) Итак, пир продлится всю ночь.
Перед тем как присоединиться к гулянке, Петр и его очаровательная спутница проведут несколько мгновений в сквере неподалеку. Щетина веток и холодный ветер напомнят о поступи осени. По высоким стенам поползет темнота, а в скважинах рваных туч удастся разглядеть лунный круг – он будет раскачиваться, как серебряный маятник, как крохотная зыбка, как лодочка, как качели (хватит). Прекрасная Грета не станет препятствовать поцелую. Напомним, однако, что они отлучатся всего на пару-тройку минут. Все-таки впереди продолжение литературного бала. Восхитительная Грета заметит, что исчезать невежливо. Лишь на несколько мгновений Петр задержится у доски объявлений. Что ни говори, а мало кому придет в голову прочесть их таким, сугубо грамматическим способом. Впрочем, наш герой не чужд и стилистических обобщений. Прикрепленные одинаковыми кнопками, похожие друг на друга даже размером букв – Петру покажется, что все эти послания написаны одним человеком, по крайней мере авторами одной литературной школы: «Постригу любых собак», «Оформлю недвижимость при отсутствии документа на землю», «Куплю свадебное платье в комплекте с фатой и подъюбником. По разумной цене», «Продам калифорнийских кроликов (9 и 3 месяцев). Цена – 20 у. е. за месяц жизни». Еще несколько бумажек, шелестящих телефонными лоскутами, останутся непрочитанными – прелестная Грета уже потащит Петра за рукав в направлении подъезда. К их удивлению, лифт будет занят (в столь поздний час кто-то из жильцов затеет переселение), – что поделаешь, у всех свои причуды. Придется подниматься на восьмой этаж пешком.
![Пустырь](/storage/book-covers/95/95bbbf9feab9a4385c749985802d6e9685dc577c.jpg)
«Пустырь» – третий роман Анатолия Рясова, написанный в традициях русской метафизической прозы. В центре сюжета – жизнь заброшенной деревни, повседневность которой оказывается нарушена появлением блаженного бродяги. Его близость к безумию и стоящая за ним тайна обусловливают взаимоотношения между другими символическими фигурами романа, среди которых – священник, кузнец, юродивый и учительница. В романе Анатолия Рясова такие философские категории, как «пустота», «трансгрессия», «гул языка» предстают в русском контексте.
![В молчании](/storage/book-covers/7d/7d06a2ddac2db71fb10b81f321f96544fe9d6db6.jpg)
«В молчании» – это повествование, главный герой которого безмолвствует на протяжении почти всего текста. Едва ли не единственное его занятие – вслушивание в гул моря, в котором раскрываются мир и начала языка. Но молчание внезапно проявляется как насыщенная эмоциями область мысли, а предельно нейтральный, «белый» стиль постепенно переходит в биографические воспоминания. Или, вернее, невозможность ясно вспомнить мать, детство, даже относительно недавние события. Повесть дополняют несколько прозаических миниатюр, также исследующих взаимоотношения между речью и безмолвием, детством и старостью, философией и художественной литературой.
![Едва слышный гул. Введение в философию звука](/storage/book-covers/c9/c9612610ce433e274c6e7ff4537a452351f88875.jpg)
Что нового можно «услышать», если прислушиваться к звуку из пространства философии? Почему исследование проблем звука оказалось ограничено сферами науки и искусства, а чаще и вовсе не покидает территории техники? Эти вопросы стали отправными точками книги Анатолия Рясова, исследователя, сочетающего философский анализ с многолетней звукорежиссерской практикой и руководством музыкальными студиями киноконцерна «Мосфильм». Обращаясь к концепциям Мартина Хайдеггера, Жака Деррида, Жан-Люка Нанси и Младена Долара, автор рассматривает звук и вслушивание как точки пересечения семиотического, психоаналитического и феноменологического дискурсов, но одновременно – как загадочные лакуны в истории мысли.
![Прелюдия. Homo innatus](/storage/book-covers/d7/d7ca2f16b65a4dceef12ac9d6d6baec048215559.jpg)
«Прелюдия. Homo innatus» — второй роман Анатолия Рясова.Мрачно-абсурдная эстетика, пересекающаяся с художественным пространством театральных и концертных выступлений «Кафтана смеха». Сквозь внешние мрак и безысходность пробивается образ традиционного алхимического преображения личности…
![«Левые взгляды» в политико-философских доктринах XIX-XX вв.: генезис, эволюция, делегитимация](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Вытрезвитель](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Перешагнув порог](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Очередное дежурство](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Ворошиловский стрелок](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Сказка о маленьком человеке, который стал президентом](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Красногривые дикие кони](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.