Предают только свои - [39]
– Ну и слава богу, что все так завершилось, – согласился капитан.
– Плохо только, что пришлось в ФСБ рассказать, как сведения добывались. Они очень заинтересовались навыками Суматохи. У них у самих целый отдел хакеров сидит, а такого не имеется. Теперь вот хотят пригласить его к себе для проведения мастер-класса среди штатных хакеров ФСБ. В том самом пресловутом отделе при контрразведке. А потом, думаю, и в другие управления потянут. И вообще я реально опасаюсь, что теперь чуть что будут за помощью к Суматохе обращаться. Никакой мастер-класс, по моему мнению, не способен дать кому-то особый талант, как у нашего лейтенанта. Он носом чувствует, где и что искать. Наверное, потому и результата всегда добивается. Со мной уже издалека начинали разговор и в нашей головной конторе. Тоже хотят что-то типа мастер-класса организовать. Ладно. Это все мое нытье старческое. Как у тебя обстановка? Доложи…
– Все идет согласно плану. Сейчас полковник Черноиванов проведет последний инструктаж, завтра с наступлением темноты планируем выезжать. Хотя выедем, скорее всего, раньше. С наступлением темноты работать начнем. Я ведь даже еще и не в курсе, куда мы едем.
– Как тебе боец научной роты? Сработаетесь?
– Хотя мы, товарищ полковник, и называемся «волкодавами», но сработаться мы сможем, я думаю, даже с волками. А уж с людьми – тем более. Что касается качеств бойца, сказать ничего не могу, не имел еще возможности проверить. Завтра, надеюсь, будет день свободный, вот и начнем проверять.
– Ну, хорошо, капитан. Конец связи.
– Конец связи, товарищ полковник…
Полковник Черноиванов, видимо, давно уже ждал звонка от Радиолова, может, и звонил сам, когда капитан разговаривал с Селиверстовым – у Радиолова служебная трубка в последнее время часто давала сбои и не предупреждала о звонке, раздававшемся одновременно с другим разговором. Однако никакого раздражения Черноиванов не высказал. Он, как и сами «волкодавы», давно уже втянулся в ночную работу.
– Здравия желаю, товарищ полковник! Мы готовы. Можете отправлять машину.
– Ты с кем так долго общался в ночное время? Не с женой же, думаю. В Москве тоже ночь глубокая. Там дело, наверное, уже к рассвету идет…
– Со служебного телефона нам личные разговоры вести не разрешается. Полковник Селиверстов звонил. Вычислили они «крота».
– Понятно. Значит, твоя миссия здесь завершена. Последняя операция осталась. Из той серии, что называются попутными, хотя попутное часто становится основным и в какой-то степени более важным.
– Так точно. Последняя.
– Короче говоря, в дивизию «Силы тигра» ты уже вернуться не сможешь, и походатайствовать за арифа Салмана перед генералом Сухелем придется опять мне одному. Ладно. Машину отправляю. Вопросы про «крота» не задаю. Что найдешь нужным – расскажешь… – Черноиванов проявил приличествующую разведчику корректность и не стал требовать удовлетворения своего любопытства.
Звук двигателя машины раздался рядом с палаткой. Полковник прислал «уазик», закрепленный за ним уже здесь, в Хмеймиме, прежний остался в Тартусе. Но, как показалось капитану Радиолову, не только автомобили были похожи. Похожи были даже водители – и формой морской пехоты, и фигурой, и даже лицами. Хотя Черноиванов, скорее всего, водителя себе не выбирал. Какую машину выделили, ту и выделили. Василий Васильевич вообще был не привередливым человеком, как давно заметил Радиолов.
– Как тебе ночная работа? – спросил капитан водителя. – Голова на руль в движении не падает? А то я сам однажды трое с половиной суток из-за руля не выбирался. Все время в дороге. Голова уже сама склоняться начинала.
