Предательство в КПСС. Хроника разрушения СССР - [32]

Что ж, были и серьезные негативные явления. Но определялись они вовсе не социалистической системой. Они стали результатами субъективных «перекосов», причем таких, которые вряд ли можно считать случайными ошибками. Главной бедой стало разрушение сельского хозяйства. Сперва — в кампаниях «хрущевщины». А потом, в конце 1960-х — начале 1970-х, — в результате внедрения «научных» программ Заславской и других «светил» Сибирского отделения Академии наук, когда русская деревня оказалась разгромленной. Около 60 млн человек перебралось из сельской местности в города. Если в 1939 г. доля крестьян составляла 47–48 % советского народа, то к 1979 г. она упала до 15 %. Это породило дефицит продуктов, зависимость от импорта продовольствия.

Казалось бы, самое легкое решение проблемы открыла «разрядка». Продавай нефть, газ — и покупай мясо, хлеб в любых количествах. Но именно разрядка стала ловушкой, «посадила» советскую экономику на поток «нефтедолларов». Это выглядело слишком легко и соблазнительно: закупать и продукты, и ширпотреб. Хотя импорт обернулся скрытым ударом по советской промышленности. Причем аналогичные отечественные товары нередко были лучше! Одежда и обувь изготовлялись из натурального сырья: хлопка, льна, шерсти, кожи. Но они не могли угнаться за переменчивыми западными модами (тем более, в системе планового хозяйства, где объем и ассортимент продукции задавались на годы, на пятилетки). В результате люди охотились за дорогими, броскими и яркими подделками из синтетики. А качественные и дешевые советские изделия оставались не реализованными, лежали на складах. Правительство вынуждено было поддерживать дотациями и убыточные предприятия, и убыточные колхозы, совхозы.

Между тем расходы казны и без того были колоссальными. Государственных вложений требовало строительство заводов, фабрик, дорог, жилья. Дотаций требовали те же самые бесплатное образование, здравоохранение, санатории, дома культуры, стадионы, пионерские лагеря. Но в условиях противостояния с НАТО огромных средств требовало и содержание армии и флота, разработка и производство вооружения. Наконец, миллиарды утекали на внешнюю политику. Лидерство в мировой системе стоило совсем не дешево. Приходилось поддерживать не только союзников из социалистического лагеря, но и дружественные страны «третьего мира». К социализму не примкнувшие, но и к западному альянсу не присоединившиеся. Им выделяли льготные кредиты, помогали строить собственную промышленность, обучать национальные кадры, посылали специалистов, оборудование, оружие. На расходы в таких случаях не скупились, ведь в противном случае «дружественное» правительство могло сменить ориентацию, обратиться к США.

Советский Союз был настолько богатой страной, что выдерживал подобные нагрузки! Еще и сохранял огромный золотой запас. А негативные явления были в общем-то преодолимыми. Но все сильнее сказывался еще один фактор. Зашла в полный тупик советская идеология! При Сталине действовала простая и доступная идея: СССР находится во враждебном окружении. Поэтому любой успех в промышленности и сельском хозяйстве, труд любого рабочего и колхозника — это средство укрепления государства, противодействия внешним врагам. Если мы хотим выстоять и выжить, то должны мобилизовывать силы, каждый на своем месте. Необходимость напрячься, перетерпеть те или иные лишения — все это получалось оправданным и понятным для каждого советского гражданина. Хрущев такую идею напрочь отбросил. Вместо нее стал манить народ химерами коммунизма, «земного рая», который сводил к чисто материальному благополучию. Даже легкомысленно (как он поступал всегда) назвал конкретные сроки. 1971 г. — построение материально-технической базы коммунизма, 1981 г. — сам коммунизм, царство всеобщего изобилия.

Но сроки проходили, химеры Хрущева развеивались — потому что они и не могли осуществиться. Чтобы выкрутиться, Суслов и его идеологи придумали понятие «развитого социализма». Определялось, что это высшая ступень социализма, она непосредственно предшествует коммунизму. Но этап «развитого социализма» будет долгим, и задача состоит в его постепенном усовершенствовании — примерно так определяла сусловская Программа КПСС, принятая в 1977 г. В народе это подорвало доверие к партийным лозунгам. Что же получалось? 60 лет строили-строили коммунизм, вместо него построили непонятный «развитой социализм» — и теперь его предстоит «совершенствовать»?

Но и сама партийная верхушка в идеалы коммунизма больше не верила. Они превращались в некие обязательные правила официальной игры, в лицемерие. Могли ли верить пропагандистским мифам те, кто находился на кухне, где их стряпают? Кто знал подноготную интриг, скрытых скандалов, истинное положение в народном хозяйстве? Партийная система выносила наверх не идеалистов, а приспособленцев. Костяк номенклатуры формировался уже в либеральные времена, набрался духа «оттепелей». А молодая «коммунистическая элита» переплеталась с «культурной элитой», превратившись в убежденных «западников». В аппарате ЦК, дипломатическом ведомстве, в партийной журналистике доминировала совершенно другая идея — «конвергенции». Сближения с западным миром. И главной приманкой оказывалось как раз капиталистическое «благосостояние».