Предательство шута - [36]

— А ты что, совсем ничего не чувствуешь? — поинтересовался принц, разглядывая собеседницу.

— Чувствую, но сейчас не время для слёз и горя. Сейчас необходимо решать проблемы. — Милаши прислонилась к стене и выдержала испытывающий взгляд Хара. — Возьми себя в руки! Ногард девяносто седьмой в первую очередь был Императором, а ты в первую очередь наследный принц. – «а я в первую очередь шут» мысленно добавила она.

Они помолчали, рассматривая друг друга, потом Милаши вздохнула, сделала несколько шагов вперед.

— Раз с этим разобрались, можно переходить к серьёзным делам, — шут встала на одно колено и немного поклонилась. — Ваше Высочество, хранитель трона и будущий Император, подтвердите мои обязанности, права и привилегии.

Принц застыл. Хрупкое ощущение доверия и спокойствия, какой-то защищенности, разлетелось в дребезги.

— Подтверждаю. И жду такой же службы, как и была, — положенные слова и чувство одиночества, как будто теперь не стало плеча, на которое привык опираться.

Больше они не разговаривали. А ночь медленно и неохотно проходила. Уже ближе к утру в гостиной появились придворный лекарь и глава Тайного сыска. Милаши активировала амулет от подслушивания, висящий у двери, и встала за спиной Хара, чуть левее. Лекарь и сыскарь доложили о результатах расследования — они не нашли никаких намёков на покушение, это действительно был несчастный случай.

— Ваше Высочество, — обратился к нему лекарь, когда закончили с докладами. — Дайте, пожалуйста, распоряжения о подготовке к похоронам.

— Да, Ваше Высочество, — поддержал его глава тайных служб. — Если не занять людей делом, могут начаться волнения.

— Я прикажу, и прослежу. А сейчас я хочу подумать.

Все откланялись и ушли. Только Милаши задержалась на секунду, сжав плечо принца перед тем, как тоже уйти. И лишь когда в предутренней тишине полностью стихли удаляющиеся шаги, Хар обратил внимание на то, что кроме шута его никто не искал и никто не пришел поддержать.

А Милаши закончив здесь и убедившись, что принц пришел в себя, вернулась к срочным делам. Собрание Шутовского Двора не отменяли, да и весть о гибели Императора пусть лучше ляжет в подготовленную почву, чтобы не было лишних волнений. Поэтому она догнала Главу Сыска, кратко согласовала с ним новые планы и отправилась в свой кабинет. Следующие часы прошли за рассылкой указаний и внесением изменений в подготовку к вечернему приёму. Кто бы мог предположить, что очередное собрание состоится накануне похорон?

* * *

Дворец погрузился в траур. Почти все приемы, совместные завтраки, тем более балы были отменены, только Двор Шута собирался как обычно, но даже собравшиеся артисты пили воду и пели грустные песни, скорбя, хоть и не всегда искренне. Сразу после похорон послы, отдав дань памяти Императору, отбыли обратно и вернутся только перед коронацией. Да и дворцовые бездельники, приглашенные погостить у во дворце и составлявшие свиты, разъехались. Двор казался подозрительно тихим, даже слуги предпочитали говорить еле слышными голосами.

Но Империя жила и требовала к себе внимания, поэтому министерства, секретариат и службы продолжали свой каждодневный труд. И управление этой гигантской машиной теперь свалилось на плечи принца. Хар спешно учился применять свои знания на практике. Увы, опытные люди видели насквозь его неопытность, и не все были к ошибкам снисходительны. Отношения с шутом так и не наладились — разговор по душам так и остался единственным и они продолжили исключительно рабочие отношения.

Милаши же в этот полдень устроила себе небольшой пикник на площадке южной башни. Она сидела в прорезанном сквозь стену окне и с удовольствием ела помидор, наблюдая за людьми внизу.

— Эх, не жалеешь ты меня-старика, высоко забралась. Да и не заходишь ко мне больше… — раздалось с лестницы ворчание главы сыска.

— Вех Желей, — девушка обернулась, но не стала слезать с обжитого места. — Хотите пирожок? У меня ещё остались.

— Нет, лучше попить что-нибудь.

— Вот, — она протянула ему фляжку, вытащенную из корзинки. — А что мне сейчас делать в ведомстве? Ваши агенты хорошо справляются.

— А поговорить со стариком?

— Не прибедняйтесь, это не к лицу человеку, от чувств к которому сходят с ума не менее трех дам одновременно.

— Ха, — засмеялся глава сыска. — Да и тебе не на что жаловаться — за время траура ты похорошела, щеки зарумянились, запасы кофе стали в пять раз медленней убывать на кухне.

— Для этого не потребовалось многого, — скиснув отмахнулась девушка. — Со дня похорон, несмотря на посещение городских салонов и мою работу с артистами, я ни разу не ложилась спать после полуночи. А отсутствие утренних публичных аудиенций и официальных завтраков и я могу выспаться, а не начинать работать с третьим колоколом. И обед — это обед, на не обязанность развлекать собравшихся за столом.

— Как мало кому-то нужно для счастья… — вздохнул сыскарь. — Но я не только по этому поводу. Как твои успехи по недовольным?

— Не так хорошо как хотелось бы, но их идеи широкой поддержки не найдут. Но это не решит проблему, не так ли, Ваше почти Величество? Вам подслушивать не по статусу, выходите.