Предательство - [4]

Шрифт
Интервал

Джерри. Иногда и дольше. Целых семь лет.

Роберт. Ну да. Так что уж все, что там можно было знать, ты узнал. За семь-то лет, от обеда до ужина. Вот кто действительно ничего этого не знает, так это я.

Пауза.

Надеюсь, она за тобой хоть присматривала.

Долгая пауза.

Джерри. Мы с тобой хорошо относились друг к другу.

Роберт. А мы и сейчас неплохо друг к другу относимся.

Пауза.

Я тут как-то наткнулся на старину Кейси. У него, кажется, роман с моей женой. Мы с ним уже столько лет не играли в сквош. А когда-то у нас здорово получалось, черт бы его драл.

Джерри. Он располнел.

Роберт. Да, мне тоже показалось.

Джерри. Он идет под гору.

Роберт. Да?

Джерри. А ты разве не замечаешь?

Роберт. В каком смысле «под гору»?

Джерри. То, что он пишет. Его книги.

Роберт. А, его книги. Его творчество. Его мастерство. Да, его творчество похоже что сходит на нет, или я ошибаюсь?

Джерри. Пока еще покупают.

Роберт. Да, продается очень бойко. Совсем неплохо продается. Неплохо для нас. Для тебя и для меня.

Джерри. Вот именно.

Роберт. Кто-то мне тут недавно рассказывал — кто ж это мог быть, наверно кто-нибудь из отдела рекламы, — так вот, мне рассказывали, что Кейси ездил на днях в Йорк надписывать экземпляры своей новой книжки, ну как обычно, в книжной лавке, читателям, и вместе с ним ездила Барбара Спринг, ты ее знаешь, так вот, публика целый день толпилась вокруг него — за автографом, а возле Барбары Спринг толпилась только одна старая дама с собакой. Мне-то кажется, что Барбара Спринг пишет… очень неплохо. Ты как думаешь?

Джерри. Так же.

Пауза.

Роберт. А все же мы пока оба на нем неплохо зарабатываем, на Кейси, как ты считаешь?

Джерри. Совсем неплохо.

Пауза.

Роберт. Тебе приходилось за последнее время читать какие-нибудь хорошие книги?

Джерри. Я читал Йетса.

Роберт. Йетса. Ну как же.

Пауза.

Джерри. Ты когда-то читал Йетса на Торчелло.

Роберт. На Торчелло?

Джерри. Ты что, не помнишь? Много лет назад. Ты отправился один на Торчелло, ранним утром. И читал там Йетса.

Роберт. Точно. Ну да, я тебе про это рассказывал.

Пауза.

Да, да.

Пауза.

А куда ты собираешься летом с семьей?

Джерри. В Озерный край.

1975 год

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Квартира. 1975. Зима.

Джерри и Эмма сидят. Молчание.

Джерри. И что же ты предлагаешь?

Пауза.

Эмма. Я просто не знаю, что нам делать, вот и все.

Джерри. Н-ну…

Пауза.

Эмма. Я говорю об этой квартире…

Джерри. Понятно.

Эмма. Ты хоть можешь припомнить, когда мы здесь были в последний раз?

Джерри. Кажется, летом.

Эмма. Да? Неужели?

Джерри. Я знаю, тебе может показаться…

Эмма. Это было в начале сентября.

Джерри. Ну так это еще лето, разве не так?

Эмма. Стоял страшный холод. Было начало осени.

Джерри. Ну сейчас тоже не жарко.

Эмма. Мы еще хотели привезти новый электрокамин.

Джерри. Да, я так и не собрался.

Эмма. Какой в этом смысл, если мы здесь не бываем.

Джерри. Но вот же мы здесь.

Эмма. Не так, как раньше.

Долгая пауза.

Джерри. Ну, многое изменилось. Ты была так занята, работа и все такое.

Эмма. Да, я знаю. Но мне действительно нравится эта работа. И я не собираюсь ее бросать.

Джерри. Да нет же, это здорово. Для тебя просто великолепно. Но у тебя никогда…

Эмма. Что ж, если на тебе галерея, надо ею заниматься, в ней надо бывать.

Джерри. А значит, ты не бываешь свободной днем, верно?

Эмма. Верно.

Джерри. Так как же мы можем встречаться?

Эмма. А ты припомни, часто ли ты теперь в Англии. Ты же вечно в отъезде.

Джерри. Но когда я здесь, ты днем занята. И мы не можем увидеться.

Эмма. Мы можем встретиться в перерыв.

Джерри. Да, мы можем встретиться среди дня, но, если у нас всего час, стоит ли тащиться в такую даль. Я уже стар для этого.

Эмма. А я и не предлагала.

Пауза.

Ты знаешь, раньше… мы были такие изобретательные, мы так стремились… и было ведь иногда… казалось, ну просто никак невозможно встретиться… никакой возможности… и все же мы встречались. Мы встречались здесь, мы сняли эту квартиру, и мы встречались в ней, потому что нам этого очень хотелось.

Джерри. Какая разница, очень мы этого хотим или не очень, если ты все равно днем занята, а я и вовсе в Америке.

Долгая пауза.

А вечером это всегда было невозможно, и ты это знаешь. У меня семья.

Эмма. У меня тоже есть семья.

Пауза.

Джерри. Я об этом прекрасно знаю. И хотел бы тебе напомнить, что твой муж — мой самый старый друг.

Эмма. На что ты намекаешь?

Джерри. Я ни на что не намекаю.

Эмма. Что ты хотел этим сказать — насчет мужа?

Джерри. О боже! Да ничего такого я не хотел этим сказать. Кроме того, что сказал.

Эмма. Понятно.

Пауза.

Мне одно ясно: в прежние времена мы старались что-то придумать, мы освободились бы на вечер, как-то бы всё устроили, встретились и пошли бы в отель.

Джерри. Да, так мы и делали.

Пауза.

Однако это все… чаще всего это было… еще до того, как мы сняли квартиру.

Эмма. Не так уж часто мы здесь ночевали… в этой квартире.

Джерри. Да, не часто.

Пауза.

Мы вообще мало где ночевали.

Долгая пауза.

Эмма. И ты можешь позволить себе… чтоб она стояла пустая, вот так, из месяца в месяц?

Джерри. Н-ну-у…

Эмма. Стояла просто так, зазря, никто же здесь не бывает. Мне даже думать об этом невыносимо, честно тебе скажу. Стоит она вот так… ненужная. Весь день, всю ночь. Изо дня в день. Из ночи в ночь. И все это тоже впустую — и посуда, и занавески, и постельное белье, и все прочее. И скатерть, которую я привезла из Венеции.


Еще от автора Гарольд Пинтер
Любовник

Гарольд Пинтер — английский драматург, поэт, режиссёр, актёр, общественный деятель; лауреат Нобелевской премии по литературе 2005 года. Один из самых влиятельных британских драматургов своего времени.Это история супружеской пары, вынесенная на суд зрителей. Здесь поднят тот самый вопрос, который так тревожит человечество: возможно ли сохранить любовь по прошествии многих лет, сотен совместных завтраков, ужинов и обедов… Тщательно приправленные колкостями и обоюдными шутками супругов, вопросы любви и верности остаются открытыми.


На безлюдье

Гарольд Пинтер — английский драматург, поэт, режиссёр, актёр, общественный деятель; лауреат Нобелевской премии по литературе 2005 года. Один из самых влиятельных британских драматургов своего времени.Пьеса «На безлюдье» (No Man's Land) обращается не только к присутствующим ранее в творчестве Пинтера темам прошлого, невозможности его верификации и памяти, но затрагивает такие болевые точки человеческой натуры как старость, страх приближающейся смерти, неизбежность и тяжесть воспоминаний, боязнь перемен и выбор тюрьмы памяти вместо принятия стремительного течения времени по направлению к концу.


Сторож

Гарольд Пинтер — английский драматург, поэт, режиссёр, актёр, общественный деятель; лауреат Нобелевской премии по литературе 2005 года. Один из самых влиятельных британских драматургов своего времени.Двое лондонских лузеров находят третьего, опустившегося еще ниже их самих, и нанимают его сторожить пустую захламленную квартиру. Нищий, грязный, животный, циничный, шовинистически озлобленный старик, или «бич», как их называют сегодня, оказывается востребован. Обществу не только нужен «пустой человек», «человек без свойств», но обществу нужен и сторож.В страшном, размытом лице Сторожа европейская культура переживает свою надвигающуюся слабость перед силами, готовыми прийти, разрушить ветхую цивилизацию и самоуничтожиться, ибо просты и одноклеточны эти силы.


Немой официант

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Легкая боль

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Суета сует

Гарольд Пинтер (1930–2008) — «Суета сует», пьеса. Ужас истории, просвечивающий сквозь историю любви. Перевод с английского и вступление Галины Коваленко.Здесь же — «Как, вы уже уходите?» (Моя жизнь с Гарольдом Пинтером). Отрывки из воспоминаний Антонии Фрейзер, жены драматурга — перевод Анны Шульгат; и в ее же переводе — «Первая постановка „Комнаты“» Генри Вулфа (1930), актера, режиссера, друга Гарольда Пинтера.


Рекомендуем почитать
Дневник новой русской 2. Взрослые игры

Долгожданное продолжение любимого абсолютно всеми читательницами страны бестселлера Елены Колиной «Дневник новой русской»! Тонкая ироничная история о сокровенных проблемах молодой петербурженки, подкупающая искренностью и особым взглядом на происходящее.


Полный расчет

Контракт, заключенный Дженнингсом с “Ретрик Констракшн”, включал в себя несколько очень любопытных пунктов, с последствиями которых ему теперь пришлось столкнуться. Полностью стертые воспоминания, относящиеся к двум годам службы, и “замена предусмотренного контрактом денежного вознаграждения на какие-либо предметы и материалы, лично отобранные второй стороной” (т.е. работником). Но что же могло заставить человека, находящегося в здравом уме, отказаться от солидного денежного вознаграждения и заменить его кодовым ключом от непонятно какой двери, обрывком билета, депозитной квитанцией за какой-то “пакет”, куском проволоки, половинкой покерной фишки, полоской зеленой материи и автобусным жетоном? И каково же оказывается удивление Дженнингса, когда один за другим перечисленные предметы становятся для него жизненно важными и ведут к желаемой цели — получить от компании Ретрика полный расчет.©  fantlab.ru.


Форрест Гамп

История умственно отсталого юноши, рассказанная им самим на страницах этой книги, является воплощением мифа об «американской мечте» и одновременно острой сатирой на американское общество второй половины XX века.


Бесчестье

За свой роман "Бесчестье" южноафриканец Кутзее был удостоен Букеровской премии - 1999. Сюжет книги, как всегда у Кутзее, закручен и головокружителен. 52-летний профессор Кейптаунского университета, обвиняемый в домогательстве к студентке, его дочь, подвергающаяся насилию со стороны негров-аборигенов, и сочиняемая профессором опера о Байроне и итальянской возлюбленной великого поэта, с которой главный герой отождествляет себя… Жизнь сумбурна и ужасна, и только искусство способно разрешить любые конфликты и проблемы.