Предательство - [15]

Поправив воротничок своей голубой хлопчатобумажной рубашки, Кевин бросил презрительный взгляд на Стефани и пошел прочь, даже не попрощавшись с Трэси. Стефани с облегчением вздохнула. Взглянув на Майка, она поняла, что он узнал ее.

— Пронесло. Спасибо.

— Рад помочь вам. Самое меньшее из того, что я мог сделать, чтобы загладить свою вину за поступок на прошлой неделе, — это избавить вас от местного хулигана.

— Как вам удалось узнать меня?

— Сначала я не узнал вас, — рассмеялся Майк. — Но вы обе выглядели так интригующе: одна спорила о размере своего выигрыша, а другая будто бы возникла из шестидесятых годов. В общем, я решил приглядеться повнимательнее. — Юноша взглянул на Трэси, которая смотрела на него одновременно и с удивлением, и с уважением. — Полагаю, вы и есть настоящая Трэси Бушанан?

— Может быть. А для вас, возможно, и палач, если кому-нибудь проговоритесь, что видели Стефани здесь. — Девушка дружелюбно улыбнулась, но синие глаза смотрели на Майка с вызовом. Несомненно, она выполнит свою угрозу, если понадобится.

— Буду нем как рыба.

— Вот и хорошо. — Трэси с минуту внимательно наблюдала за подругой и Майком. Очевидно, Стефани очень нравился этот парень. По крайней мере сейчас Трэси это поняла. Она не догадалась раньше, когда несколько дней назад подруги обсуждали юношу, но теперь Трэси осознала это. Никогда еще ее подруга не выглядела такой взволнованной, такой… влюбленной. Да, это слово больше всего подходило к ее состоянию. Стефани влюбилась.

— Вон моя старая знакомая, — махнула Трэси рукой в сторону несуществующей подруги. — Думаю, мне следует поздороваться с ней, и мы встретимся с тобой, Стеф, на этом же месте, скажем… — Она посмотрела на часы. — Через час.

— Тебе нужен целый час, чтобы сказать «привет»?

— Мы с ней давно не виделись, — пожала плечами Трэси и невинно улыбнулась Майку. — Вы присмотрите за Стефани, пока меня не будет? Не возражаете?

— Наоборот, — усмехнулся Майк, радуясь, что Трэси стала его союзником.

Трэси ушла, прежде чем Стефани смогла что-либо возразить.

— Полагаю, меня избрали вашим телохранителем на ближайший час, — произнес Майк.

— Вы не обязаны оставаться, — ответила, покраснев, Стефани. — Я в состоянии сама о себе позаботиться.

— В таком случае вы будете моим охранником. Мне он может понадобиться, если вдруг ваш Ромео надумает вернуться, — Майк взял Стефани за руку, и ей ничего не оставалось, как пойти с ним. — Кроме того, мне хотелось бы вернуть вам долг. Ремонт фургона обошелся в 85 долларов.

— Включая гонорар вашего адвоката? — Убедившись, что за ними никто не наблюдает, Стефани сняла очки.

— Никакого адвоката не было, — ответил Майк, уловив удивление в ее глазах. — Я и не собирался идти к вашему отцу. Просто мне хотелось немного пошутить. Я не подумал, что вы примете все за чистую монету. Извините. Если бы я знал…

— Это моя вина, — махнула рукой Стефани. — Я тогда была слишком взволнованна. Знаю, вы не хотели навредить мне, ведь отец и словом не обмолвился о происшедшем. — Она не сказала Майку, что целыми днями мечтала о нем и каждое утро бежала к бассейну в надежде встретить его до ухода в школу.

— Перекусим что-нибудь? — спросил Майк, когда они проходили мини-кафетерий.

— Я не голодна.

— Аппетит приходит во время еды, особенно когда ешь один из гамбургеров «Биг Джо». Они самые вкусные на всем Восточном побережье.

Майк заплатил за два гамбургера, за пару стаканов лимонада и за большой пакет жареной картошки. Они со Стефани прошли к столику под солнцезащитным зонтиком с рекламой «пепси». Во время еды молодые люди дружески болтали. Майк чувствовал себя со Стефани непринужденно и легко. В ней не было ни притворства, ни снисхождения, ни провокационных взглядов, ни высокомерия, как у многих богатых девушек. Всякий раз, когда она смотрела на него, взгляд ее был прямой, а вопросы говорили о неподдельном любопытстве.

— Вы действительно хотите стать режиссером? — спросила Стефани, когда Майк рассказал ей, какая работа ждет его в Нью-Йорке в октябре.

— Вы находите это странным? — рассмеялся Майк над ее удивленным выражением лица.

— Странно то, что у нас много общего. — Стефани вытерла губы бумажной салфеткой.

— Вы тоже хотите стать режиссером?

— Нет, я собираюсь быть актрисой.

— Актрисой, которую я когда-нибудь стану снимать? — улыбнулся Майк, потому что слова девушки прозвучали с такой убежденностью и юношеской гордостью.

— Вряд ли. Мне хотелось бы работать в театре.

— А-а-а. Идете по стопам вашей матери?

— Вы знали мою маму? — с изумлением спросила Стефани, уставившись на Майка огромными серыми глазами.

— Я видел ее. Мой отец был заядлым театралом и взял нас с собой в «Форрест театр» в Филадельфии посмотреть на вашу маму. Она выступала там во время гастролей по стране с пьесой «Сожаления миссис Браун».

— Спектакль, за который она получила премию «Тони».

— Она потрясающе играла, — кивнул Майк. — Фильм тоже сделали неплохой, но если бы ваша мама исполнила в нем главную роль, он был бы намного лучше. — Он слишком поздно спохватился, вспомнив, что Алисия Карр умерла за два года до съемок этого фильма. — Простите. — Он посмотрел на Стефани и поймал ее грустный, отрешенный взгляд. — Глупо было с моей стороны…