Предательский кинжал - [71]

— Все это очень благородно с вашей стороны, сэр. Но бесполезно спорить о том, кто это сделал, а кто, по вашему мнению, этого сделать не мог. Все, что я хочу, если вы будете так любезны, это вернуться к тому, что случилось, когда вы с вашим племянником вошли в комнату мистера Хериарда после убийства.

Джозеф вздрогнул и закрыл глаза рукой.

— Нет, нет, не могу!

— Ну, вы можете попытаться, правда, сэр? — сказал Хемингей, будто утешая ребенка. — В конце концов, это было вчера.

Джозеф отдернул руку.

— Вчера! Неужели это возможно? Кажется, прошла целая жизнь!

— Можете мне поверить, что не прошла, — сказал Хемингей несколько ядовито. — Итак, когда вы поднялись наверх, чтобы позвать брата к ужину, вы увидели перед дверью лакея, да?

— Да. Именно он первым заставил меня почувствовать: что-то не так. Он сказал, на его стук не отвечают и дверь заперта. Я помню это так ясно… так удручающе ясно!

— И что вы тогда сделали?

Джозеф сел на кресло и оперся локтем о стол.

— Что я сделал? Я попытался открыть дверь, позвал своего брата. Ответа не было. Я встревожился. О, я еще не подозревал ужасной правды! Я подумал, он заболел, может быть, потерял сознание. Я позвал Стивена.

— Почему вы позвали именно его, сэр?

Джозеф сделал один из своих туманных жестов.

— Не знаю. Инстинктивно ищешь поддержки. Кроме того, я знал, моей силы недостаточно, чтобы сломать дверь. Они с Фордом выломали замок, и я увидел моего бедного брата, он лежал на полу, будто спал.

— Что произошло потом, сэр?

— Как я могу это описать? — спросил Джозеф. — Сердце остановилось! Мир перевернулся. Думаю, уже тогда я почувствовал, что случилось самое худшее. Но все же ухватился за хрупкую нить надежды!

— А как насчет мистера Стивена, сэр? Он тоже за нее ухватился? — спросил Хемингей, на которого, казалось, никак не подействовал этот драматический рассказ.

— Должно быть. Помню, он послал Форда за бренди. Но спустя мгновение он осознал страшную правду. Когда я бросился на колени рядом с телом моего брата, он сказал: "Он мертв".

— Он быстро это обнаружил?

— Наверное, ему подсказал инстинкт. Я сначала не мог в это поверить! Я попросил Стивена принести зеркало. Я не мог поверить в это. Но Стивен был прав. Только он думал, с Натом случился удар, и в течение нескольких минут мне тоже было милостиво позволено так думать.

— А потом?

— Дайте мне подумать! — взмолился Джозеф, прижимая пальцы к вискам. — Это было как в кошмарном сне. Казалось, да и сейчас кажется, нереальным, фантастичным! Форд вернулся с бренди. Стивен забрал его и отослал лакея позвонить доктору.

— О! — сказал Хемингей. — Значит, Форд почти не находился в комнате?

— Нет. Ему там нечего было делать. В то время, когда он был еще в комнате, я сделал свое ужасное открытие. Я был рад услышать, что Стивен отослал его. В этот момент мне было невыносимо присутствие постороннего.

— Что это было за открытие, сэр?

— Я увидел кровь на моей руке! — сказал Джозеф с дрожью в голосе. — Кровь с пиджака моего брата, там, где я до него дотронулся! Тогда и только тогда я увидел дыру в его пиджаке и понял, что Ната убили!

Захваченный его рассказом, инспектор непроизвольно пробормотал: "Подло убили" — и закашлялся, чтобы заглушить собственные слова. К счастью, Джозеф, казалось, не услышал его. "Восхищен собственной игрой", — подумал Хемингей, с любопытством отмечая, как человек, несомненно переживающий, может драматизировать собственные чувства с таким болезненным наслаждением.

— Очень неприятно для вас, сэр, — сказал он. — Я не хочу, чтобы вы останавливались на этом больше, чем нужно, но мне надо знать, что случилось после того, как Форд пошел звонить. Когда сюда пришел инспектор Колволл, он обнаружил, что дверь заперта и все окна закрыты.

— Да, это и делает все таким необъяснимым! — сказал Джозеф.

— Вы сами видели, что окна были заперты, сэр?

— Нет, но видел мой племянник. Я был слишком потрясен! Мне даже не пришло в голову, что мы должны посмотреть на окна. Но мой племянник — оплот мужества! Как и можно было предположить, в экстремальной ситуации он обо всем подумал!

— Он осмотрел окна, да, сэр?

— Да, я уверен. Мне кажется, я вспоминаю, как он подходил к ним и откидывал шторы. А, да! И он еще спросил меня, понимаю ли я, что и окна и дверь были закрыты!

— Вы сами не проверяли окна, сэр?

— Нет, зачем? Достаточно того, что один из нас видел это. Мне было все равно, я чуть не сошел с ума!

— Значит, это не вы убедились в том, что дверь ванной тоже закрыта?

— За этим проследил Стивен, — сказал Джозеф. — Не знаю, что бы я делал без него!

Инспектор быстро пришел к выводу, что никто в усадьбе, включая его самого, не был бы в таком затруднительном положении, если бы не действия мистера Стивена Хериарда, и, горячо согласившись с Джозефом, сказал, что не хочет больше его задерживать. Затем он отправился на поиски Форда.

Форд, которого полиция уже дважды допрашивала, нервничал и ходил с унылым видом, но когда его спросили, пытался ли он предыдущим вечером войти в комнату своего хозяина через дверь ванной, он с готовностью ответил, что пытался, но она была закрыта. Паула обсуждала с Ройдоном, насколько целесообразно переписать второе действие "Горечи полыни". Прерванная на середине, она нетерпеливо ответила, что, разумеется, не пробовала дверь в ванную, и повернулась спиной к инспектору. Он удалился, и ему повезло — он столкнулся с Валерией, которая проходила через холл, чтобы подняться наверх. Увидев инспектора, Валерия вздрогнула и посмотрела на него с тревогой, смешанной с подозрением.