Предатели - [46]
— И зубные щетки, — на автомате добавляю я.
Осекаюсь, потому что Александра тут же хватается за эти слова и начинает радостно рассказывать все, что она знает о гигиене зубов. Загибает пальцы от пункта к пункту и заканчивает все тем, что у девочек зубные щетки должна быть «как у принцесс» — розовые. И зубной крем тоже — розовый. Но обязательно с белыми полосочками, чтобы зубы были белые.
Даже не сразу доходит, чего меня так неистово трясет.
Потому что смеюсь.
Искренне, откуда-то из души. Как уже сто лет ни над чем не смеялся.
И мелкая принцесска с единорогом на голове задорно хохочет в ответ.
Глава 34: Анфиса
Поход по магазинам разрывает мне сердце.
Потому что Алекса доверчиво и очень крепко держит Рэйна за руку, пока он толкает тележку и очень серьезно, как у взрослой, спрашивает, что нужно купить в первую, вторую и третью очередь.
Они долго выбирают зубные щетки.
Потом зубную пасту.
Потом полотенца с детским принтом.
Потом бомбочки для ванной: с ароматом тирамису, сливочного персика и земляники. Алекса пальчиком просит Рэйна наклониться и снова что-то шепчет ему на ухо. Он косится на меня — на этот раз с улыбкой в уголке рта — и говорит: «Я тоже думаю, что они слишком аппетитные, но есть их нельзя».
Потом мы переходим в бакалею.
Кажется, что вот сейчас Капитошка, наконец, оставит его руку, но она и не думает этого делать. Буквально забрасывает вопросами обо всем на свете, как будто они знакомы миллион лет, и когда я думаю, что вот сейчас у Рэйна точно иссякнет терпение, он выдает что-то забавное и «серьезное».
Господи, они даже пересматриваются, как те еще приятели-заговорщики!
— Это не очень хорошая идея — разрешить ей класть в корзину все, — пытаюсь хоть что-то контролировать, когда мы сворачиваем в отдел кондитерских изделий и Алекса, как все дети, начинает хватать все, до чего может дотянуться.
— Хватит корчить из себя зануду, — усмехается Рэйн. — Она физически не сможет все это съесть.
— Боюсь, что сможет, — качаю головой.
Алекса торжественно укладывает в тележку жестяную коробку своего с печеньем.
Она никогда не ходила с Маратом по магазинам.
Он вообще почти никуда с ней не ходил, но очень любил во всем ограничивать. На общую детскую площадку — нельзя, сладости из супермаркета — нельзя, в сад — нельзя, записаться в детские кружки — нельзя, фотографироваться — тоже табу. Та фотосессия для рекламной статьи стоила мне сломанной ключицы, когда Марат увидел итоговый результат. Сказал, что мы выглядим «шлюшьим выводком».
— Что бы она тебе не сказала, — смотрю на застывшую напротив витрины с мармеладом дочь, — это просто… У нее такой характер.
— Она не сказала ничего такого, чего не должна была, — не спешит раскрывать их секрет Рэйн. — Может прекратишь все контролировать, Монашка? Я по горло сыт, а еще и суток не прошло.
— Боюсь, если я хоть на минуту забудусь — все развалится к чертовой матери.
— Я не… — Рэйн спотыкается, потому что наши телефоны начинают звонить практически одновременно.
На экране моего — имя Дианы, помощницы Островского.
В груди тревожно ёкает.
Прижимаю телефон к уху, стараясь говорить тише и не упускать Алексу из виду.
— Марат пришел в себя, — скороговоркой говорит Диана, и мои ноги подкашиваются.
Хватаюсь за край витрины.
Шатает и ведет, словно пьяную.
— Он… — Язык одеревенел. — Как он?
— Потребовал тебя. Немедленно.
Я поднимаю взгляд на Рэйна. Он просто молча слушает свой собственный «разговор».
Снова все с тем же непроницаемым лицом.
Как будто Рэйн-сейчас и Рэйн-минуту назад — просто близнецы, которые освоили фокус невидимой и молниеносной замены друг друга.
Почему мне кажется, что и он тоже получил «приятные новости»?
— Анфиса? — Голос Дианы на том конце связи натянутый и нервный. — Ты уже едешь?
Я просто беззвучно открываю и закрываю рот, потому что цепенею от паники.
За эту неделю, которую Марат провел без сознания и в состоянии, при котором доктора не давали никаких шансов на его восстановление, я неожиданно привыкла чувствовать себя свободной. Даже если за мной до сих пор следят. Даже если Марат позаботился о том, чтобы перекрыть мне кислород со всех сторон. Даже если все мои планы рухнули и мечты стать независимой и обеспечить своей Капитошке счастливую жизнь, в одну секунду превратились в прах.
Я жила эти дни. Действительно, по-настоящему. А не притворялась живой куклой, боясь лишний раз посмотреть по сторонам, чтобы не дать Островскому повод снова меня поколотить.
И вот опять.
— Диана, я не думаю, что… — пытаясь унять дрожь в голосе, отвечаю я.
Стыдно что так трушу, но все синяки, которые давно сошли с моего тела, вдруг напоминают о себе фантомными болями. Марата здесь нет, но я чувствую его ошейником на горле, который медленно и неумолимо сжимается.
Ответить я не успеваю.
Рэйн коротко бросает «Хорошо», выключает телефон и в одно движение выхватывает мой.
Тоже выключает.
Я смотрю на него во все глаза.
— Шавки Островского? — задает резкий и четкий вопрос.
— Да, — почти шепотом отвечаю я.
— Ты помнишь, что у нас договор?
Я краем глаза замечаю идущую в нашу сторону Александру с полной охапкой шоколадок. Их там десяток, кажется, и пару штук дочка, конечно же, теряет по дороге.
Я больше не Черная королева подиума. Я женщина без прошлого и будущего, я бессердечная красавица со шрамами на сердце. Авария уничтожила все, чем я жила, но и это ничто, в сравнении со встречей, которую приготовила мне судьба. И спасший меня Красавец — не Красавец вовсе, а бездушное двуликое Чудовище. И что уже завтра на первых полосах всех газет напишут его ядовитое: «Я купил себе новую игрушку». А я навсегда запомню шепот в темноте: «Ты встанешь на колени, Черная королева, и будешь умолять не снимать с тебя ошейник…».
Я – Нана Шереметьева, идеальный личный секретарь. Я умею быть невидимой полезной тенью, я научена «прятать» своего босса от журналистов и брошенных любовниц, покупать подарки его женщинам и выбивать лучшие лоты на аукционах. Лэрс – моя мечта, он идеальный и безупречный. И работа его помощницы была почти у меня в кармане. Работа – и перспектива стать для него кем-то большим, чем «личный секретарь». Но у судьбы странное чувство юмора, и вместо милого Лэрса мне в боссы достался его старший брат – Р’ранис, жестокий и бессердечный.
Три года понадобилось Владе Егоровой, чтобы собрать осколки своего разбитого сердца. Прошлое осталось позади, теперь она – студентка журфака, новоиспеченный сотрудник «модного глянца». И в ее жизни, наконец, появился достойный мужчина. Самое время начать все с чистого листа. Забыть и простить то, что простить невозможно. Но случайная встреча со Стасом Онегиным снова переворачивает все с ног на голову. И, кажется, в этот раз он намерен окончательно испортить ей жизнь.
В двадцать три года Ася Морозова узнала о том, что доверять нельзя никому, тем более человеку, который клялся в вечной любви. И чтобы не утонуть, придется плыть против течения: ради себя, ради маленького сына. Но что делать, если на горизонте появляется мужчина, одного взгляда которого достаточно, чтобы заставить бешено колотиться бедное Аськино сердце? Он богат, красив, умен и невообразимо сексуален, и он убежденный холостяк. И Ася никогда не станет для него никем, кроме вечно попадающей в неприятности девчонки.
У меня есть все, о чем мечтает женщина: большой дом, дорогой автомобиль, собственный, самый модный в городе ночной клуб, маленькая дочка-юла. И за все это я расплатилась разводом и разбитым сердцем. Я давно не ищу постоянных отношений, я полюбила одиночество. Но один звонок меняет все. Он — Ветер, мой неожиданный телефонный собеседник. Он грубый, циничный и просто невыносимый, он — все, что я не терплю в мужчинах, но я готова жертвовать сном ради наших ночных разговоров. Мы пообещали друг другу не называть настоящих имен, не показывать фотографий и быть просто друзьями.
Его называют самым безобразным обаятельным холостяком. Его почти окольцевала моя сестра. Но он был мне нужен, хоть мое сердце давно принадлежало другому. Поэтому я предложила сделку, от которой Адам Романов не смог отказаться. И… все изменилось. Теперь у нас общий ребенок и разные постели, официальный брак и неофициальные отношения на стороне. Но в полушаге до развода, я понимаю… что совсем не знаю своего мужа. ВАЖНО! Книга содержит реалистичное описание постельных сцен, некоторую часть нецензурных выражений, строго 18+!
Главный герой независим, успешен, не обделен женским вниманием.Встречает странную особу, которой оказывается совершенно не нужен. Не потому ли она становится такой необходимой... .
… — Я люблю тебя, Пол, — жалобно вскрикнула она. — Я так люблю тебя! Мне больше ничего не надо в жизни… Я это поняла, когда ты… когда тебя…Она подалась к нему, не страстно, как бывало, а точно ища защиты… Пол отшатнулся… Чтобы не видеть ее, он впился в лицо руками.— Почему я не умер? — пробормотал он…"Умереть бы… сейчас… глядя в ее глаза…" — мелькнуло у него в мыслях. Она гладила его лицо так робко, что в пору было заплакать от жалости к ней. Оцепенев, он понял, что не знал ничего лучше этих легких прикосновений.— Пожалуйста, Пол! Пожалуйста…— Пожалуйста? — выдохнул он и с силой опустил ее руки. — Я тоже говорил: пожалуйста.
Заканчивая второй том «Возвращение в Эдем», читатели с грустью расставались с любимыми героями романа и одноименного телесериала.Открывая книгу Патриции Хилсбург «Изгнание из Эдема», вы сможете вновь встретиться с полюбившимися героями.Телесериал по одноименному роману Патриции Хилсбург с успехом прошел по Австралии, Америке, Европе. Для русского читателя есть возможность ощутить прелесть остроты сюжета, динамику развития характеров до просмотра одноименного телесериала.
Макс Сэлл — респектабельный и властный бизнесмен, «сделавший себя сам». Чтобы упрочить свое положение в высшем лондонском обществе, он женится на леди Анджеле. В семье рождаются сын Киеран и дочь Амбер — умная, целеустремленная, отважная. Но знойным римским летом в жизни Макса появляется красавица итальянка — стюардесса Франческа, которая тоже рожает Максу дочь, Паолу. Сэлл совсем не против семьи в Лондоне и семьи в Риме. Вот только Амбер и Паола вступают в отчаянную борьбу за внимание и любовь отца.Лесли Локко родилась в 1964 году в Шотландии.
Дневник шестнадцатилетней канадской девушки Хэйли Андромеды Хармони. Хэйли одержима множеством подростковых комплексов: ей кажется, что она очень некрасива, что одноклассники над ней насмехаются, что ее никто и никогда не полюбит. От отчаяния Хэйли теряет над собой контроль и решается на несвойственные ей поступки…Увлекательная история превращения Гадкого Утенка в Прекрасного Лебедя.
Начало ночи совсем не предполагало, что наутро я получу посылку в виде трехнедельного ребенка со странным письмом. Кто и почему доверил мне, взбалмошному и совершенно безответственному парню двадцати двух лет, свою дочь, а главное, стоит ли верить утверждению в письме, что отец этого недоразумения — я? Чувствую — без моих сверхъюморных друзей не обошлось. Но почему мне царапает память подпись — Солнечная?