Преданное сердце - [98]
На торжественном приеме в клубе мы с Сарой Луизой в течение часа стояли и встречали вытянувшихся в вереницу гостей, каждый из которых считал своим долгом пожелать нам счастья. Пришли и мэр города Уэст, и губернатор Клемент — в точности, как я весной обещал Эрике. Казалось, тут были все жители Нашвилла, и я подумал, что очередь эта, наверно, начинается еще с автомобильной стоянки. Когда последний из гостей поцеловал Сару Луизу и сообщил мне о выпавшей на мою долю удаче, нас протащили сквозь толпу к столу, чтобы мы разрезали пирог; то и дело вспыхивали блицы фотографов. Не успел я выпить бокал шампанского, как нас снова потащили прочь — на этот раз к машине, на которой мы должны были уехать в аэропорт. Сара Луиза бросила провожающим свой свадебный букет, и Симс сунул мне в руку конверт и сказал: "Надеюсь, это пригодится. Не хочу, чтобы вы думали о деньгах". В машине я открыл конверт и обнаружил банковский чек на три тысячи долларов — по тем временам грандиозная сумма.
Еще раньше Симс и Сисси решили, что после свадьбы нам будет в самый раз съездить на уикенд в Нью-Йорк, а оттуда на две недели в Париж. Сара Луиза была согласна.
В Нью-Йорке нас уже ждали роскошные аппартаменты для новобрачных в "Уолдорф Астории" — ни о чем другом Колдуэллы и слышать не хотели. Когда мы добрались до гостиницы, было уже поздно, Сара Луиза выглядела измученной, и я думал, что она скоро заснет. Вместо этого она устроила целый спектакль. Где это ей только удалось достать в Нашвилле такой открытый лифчик и такие прозрачные трусики? Направляясь к постели, Сара Луиза вдруг остановилась и провела руками по груди. Гляди, гляди — казалось, хотела сказать она — и представь себе, что сейчас все это будет твоим. Для Сары Луизы не существовало большего удовольствия, чем играть какую-нибудь роль, и в тот вечер она была в прекрасной форме. Не надевая пеньюара, она легла, прижавшись ко мне, и сказала:
— Ты уже разделся, а я еще нет. Сними с меня все это.
Когда она тоже была раздета, мы принялись целоваться, и вскоре я почувствовал, как Сара Луиза начала вертеться у меня в руках. Тихо застонав, она притянула меня к себе, и я оказался на ней.
— Я так долго этого ждала, — сказал Сара Луиза. — Постой, я сейчас направлю. Помедленней. Ох, как хорошо. Ох, какое наслаждение. Мне совсем не больно. Вот так. Давай, давай. Ох, Хэмилтон, ох, как хорошо!
Никогда еще я не спал с женщиной, которая бы не переставая болтала в постели. Я думал, что рано или поздно она должна все-таки приумолкнуть, но, даже извиваясь и постанывая, Сара Луиза продолжала что-то говорить. Некоторые ее фразы — например, "Дай, дай его мне!" или "Ох, как мне от тебя горячо!" — казалось, были заимствованы из порнофильмов. Видела ли она когда-нибудь такие фильмы? В университете мы иногда брали их напрокат и устраивали сеансы в одном придорожном кафе; больше всего нам нравились два фильма, которые назывались "Вперед и ниже" и "Девушка с бульдогом". Не оттуда ли Сара Луиза взяла свои реплики? Или, может, она как-то прочитала одну из тех потрепанных книжонок, которые ходили по всем школам и на обложках которых утверждалось, что они изданы "в Париже, Франция"? В любом случае, она вполне могла бы сниматься в кино. То она так внезапно подпрыгивала, что я чуть не летел на пол, то так закатывала глаза, что становилось страшно — вдруг она такой и останется? Наконец Сара Луиза глубоко вздохнула и откинулась в изнеможении.
— Боже, как это было прекрасно, — сказала она.
Я решил, что дело сделано и что теперь я свободен в своих действиях. Одного я не мог понять: если у Сары Луизы все это было в первый раз, то почему она вела себя так, словно имела за плечами богатый опыт? Я украдкой взглянул на простыню — ни единого, даже розового, пятнышка, не говоря уж о каких-то там кровавых разводах. Может, она лишилась своей девственной плевы, катаясь на велосипеде, а может, просто слишком легко возбуждалась? Но не проще ли было предположить, что первым до нее добрался Фред Зиммерман? Я даже хотел ее об этом спросить, во потом все-таки сдержался. И еще одно меня интересовало: действительно ли она кончила или только сделала вид? Этот вопрос я задал — как мне казалось — в тактичной форме, но тут же пожалел.
— Хэмилтон, — воскликнула Сара Луиза, — да как ты смеешь! С приличными женщинами о таком не говорят!
И потекла наша постельная жизнь. Сначала она мне нравилась своей новизной, так как дело шло в охотку. Однако к тому времени как пришла пора отправляться в Париж, я уже понял, что в сексе Сара Луиза так же непредсказуема, как и в остальных вещах. В Париже, в царских аппартаментах отеля "Пляза Атене", взобравшись в постели на Сару Луизу, я испытал приступ страха. С каждым новым разом во мне усиливалось ощущение того, что меня обслуживают — как если бы я был автомобилем, а Сара Луиза — механиком. Чувствовала ли она хоть что-нибудь или делала все это только ради меня? Я пытался это выяснить, задавал всякие вопросы, чуть ли не спрашивал, было ли ей тоже хорошо, и в ответ неизменно слышал, что да, все было божественно, но приличные женщины не говорят об оргазмах. Чем дольше мы жили в Париже, тем меньше проводили времени в постели.
У Мии Ли есть тайна… Тайна, которую она скрывала с восьми лет, однако Мия больше не позволит этой тайне влиять на свою жизнь. Одно бесповоротное решение превращает Мию Ли в беглянку – казалось бы, это должно было ослабить и напугать ее, однако Мия еще никогда не была столь полна жизни. Под именем Пейдж Кессиди, Мия готова начать новую жизнь, в которой испорченное прошлое не сможет помешать ее блестящему будущему. Автобус дальнего следования увозит Пейдж из Лос-Анджелеса в Южный Бостон, штат Вирджиния, где начнется ее новая жизнь.
Ира пела всегда, сколько себя помнила. Пела дома, в гостях у бабушки, на улице. Пение было ее главным увлечением и страстью. Ровно до того момента, пока она не отправилась на прослушивание в музыкальную школу, где ей отказали, сообщив, что у нее нет голоса. Это стало для девушки приговором, лишив не просто любимого дела, а цели в жизни. Но если чего-то очень сильно желать, желание всегда сбудется. Путь Иры к мечте был долог и непрост, но судьба исполнила ее, пусть даже самым причудливым и неожиданным образом…
Чернильная темнота комнаты скрывает двоих: "баловня" судьбы и ту, перед которой у него должок. Они не знают, что сейчас будет ночь, которую уже никто из них никогда не забудет, которая вытащит скрытое в самых отдалённых уголках душ, напомнит, казалось бы, забытое и обнажит, вывернет наизнанку. Они встретились вслепую по воле шутника Амура или злого рока, идя на поводу друзей или азарта в крови, чувствуя на подсознательном уровне или доверившись "авось"? Теперь станет неважно. Теперь станет важно только одно — КТО доставил чувственную смерть и ГДЕ искать этого человека?
Я ненавижу своего сводного брата. С самого первого дня нашего знакомства (10 лет назад) мы не можем, и минуты спокойно находится в обществе другу друга. Он ужасно правильный, дотошный и самый нудный человек, которого я знаю! Как наши родители могли додуматься просить нас вдвоем присмотреть за их собакой? Да еще и на целый месяц?! Я точно прибью своего братишку, чтобы ему пусто было!..
Хватит ли любви, чтобы спасти того, кто спасает другие жизни? Чесни жаждет оставить своё проблемное прошлое позади… Оставив отношения, наполненные жестокостью, Чесни Уорд жаждет большего, чем может предложить её маленький городок. В поисках способа сбежать и приключений, она присоединяется к армии, но когда прибывает на первое место работы в Англии, она встречает Зейна − сержанта, у которого имеются свои собственные секреты. Зейн думал, но ни одна женщина не заставит его захотеть осесть… Начальник персонала Зейн Томас, авиатор Войск Специального Назначения, пропустил своё сердце через мясорубку.
Что под собой подразумевают наши жизни? Насколько тесно переплетены судьбы и души людей? И, почему мы не можем должным образом повлиять на…На…Легко представить и понять, о чём идёт речь. Слишком легко.Мы думали, что управляем нашими жизнями, контролируем их, только правда оказалась удручающая. Мы думали, что возвысились над законами бытия и постигли великую тайну.Мы…Я давно перестала существовать, как отдельное существо. Возможно, законы подчинили меня тем устоям и порядкам, которые так тщательно отталкивала и… желала принять.Слишком поздно поняли, с чем играем, а потом было поздно.