Предания о неземных пришельцах - [7]

Увидели они несколько новых, широких, утрамбованных дорог, по которым в разных направлениях сновали до удивления схоже одетые и тяжеловооруженные земляне. Они забирали у нивы все, что еще годилось к употреблению. Часть их верхами или в пешем строю очень быстро подступала к большому многобашенному городу. Молодой разведчик избрал этот город для приземления. Вооруженные жители дозором стояли на стенах. Мужественные земляне, подумалось ему. Они, верно, и не подозревают, как близко и как многочисленно войско, выступившее против них. Почему выступило войско, он не понимал. Не понимал он также, почему город защищается. У них все равно не хватит оружия. Это было видно уже сверху.

Молодой разведчик, как и положено, передал донесение. Он здоров, чувствует себя нормально. Сперва он бесцельно слонялся по узким кривым улочкам, каких не было – на его звезде – Кров он нашел скоро. На вывеске стояло: «У трех лебедей». Должно быть, это какая-нибудь гостиница. Многие жители города, бродившие по улицам, показались ему встревоженными и бездомными. Он сообщил друзьям, что устроился там-то и что у него все в порядке – ибо чувствовал он себя отменно. Полным сил, замыслов, готовым ко всяким неожиданностям.

Хозяйка «Трех лебедей», решив, что гость прибыл издалека и поэтому должен немедля подкрепиться, послала к нему служанку с пивом и множеством всяких кушаний. Он глядел, как девушка – а может, это была замужняя женщина? – расставляет перед ним стаканы и миски. Ему понравились ее черные волосы и светлые глаза. Хотя лицо девушки было мрачным от недоверия, она порой начинала смеяться словам гостя, и смех этот весело отдавался у него в ушах. Она не отшатнулась, когда он взял ее за руку и более чем учтиво поблагодарил. Едва она закрыла за собой дверь, в городском воздухе разлился звон, какого он еще никогда не слышал. То не был сигнал, то не было предостережение, и однако в звоне слышалось и то, и другое. Но прежде всего – могучий, потрясающий сердце призыв, обращенный ко всем вместе и к каждому в отдельности.

Он припомнил скупые донесения первого разведчика, которого на Земле прозвали Михаилом. Михаил тоже слышал с одинокой башни двойной звук, угрожающий и одновременно вселяющий надежду. В этом городе звук доносился со многих башен. Люди бежали навстречу звону, забыв свою работу, а может быть, страдания и радости тоже.

Он спустился по узкой, делавшей два витка лестнице. Вдруг он был уже на улице – перед ним возникла служанка. Она схватила его за рукав и старалась приладиться к его шагам. Ее объяснений он не понял. Понял только, что она умоляет взять ее с собой. Лицо у нее было робкое, хотя порой она казалась ему хитрой и даже наглой. И скорее уж он последовал за робко-наглой девушкой, чем она – за ним.

Они остановились перед величественным порталом. Туда все еще текли толпы народа. Вблизи звон вызвал дрожь даже у него. Он не понял, как возникает этот звон, звон шел с башни, вырастающей из здания. Девушка пробормотала какие-то непонятные слова. Она закрыла платком лицо. Она старалась не привлекать внимания ни к себе, ни к нему. Его это устраивало. В просторном помещении не оказалось комнат, оно было разделено высокими колоннами. Внимание его привлекла фигура женщины возле одной из колонн, в одеянии, ниспадающем складками, и с младенцем на руках. Женщина с улыбкой смотрела на младенца, младенец же смотрел только на него, пришельца. Воспоминание пронзило его мозг. Правда, такого он никогда в жизни не видел, но он видел нечто подобное или могущее стать подобным.

Его спутница скользнула прочь. Она сделала рукой и коленями непонятное ему движение. Потом она вернулась. И тут в глубине здания родилось многоступенчатое звучание, порой тяжеловесное, порой легкое и нежное. Снова дрожь пробежала у него по спине. Это звучание волновало больше, чем прежний звон. Должно быть, его рождали человеческие голоса. Он увидел на лестнице ряды мальчиков в черном и белом, мальчики запевали, округлив губы, порой громко, порой тихо, порой все вместе, порой группами. Он подумал: «Чего только не умеют эти земляне!» И еще подумал очень отчетливо, как вообще привык думать: «Все, чему нас учили о Земле, неправда. Да, с воздуха я видел, что их поля опустошены, что большинство городов выгорело, что на пороге новая война, которая скоро придет в этот город, и тогда он задохнется в огне и крови, нас точно оповестили обо всем прежние экспедиции. Но о многом они умолчали. О том, что на этой Земле созданы такие чудеса, каких у нас нет и в помине. Здесь есть все – и ужасное, и чудесное, но как может сосуществовать и то и другое, я пока не могу понять».

Девушка потянула его за рукав, чтобы незаметно увести. Он не понял, почему она порой выступает так гордо, порой так пугливо, почему она закрывает платком свое красивое лицо.

Вечером она принесла ужин ему в комнату. Она оставалась у него столько, сколько он захотел. Ее любовь показалась ему приятной. Она спросила: «Как тебя звать?» Он ответил первое, что пришло в голову: «Мельхиор». Он слышал, как хозяйка на лестнице выкрикнула кому-то это имя. «А тебя?» – «Катрин».