Предания и мифы средневековой Ирландии - [73]
Отвечал ему на это Катайр и говорил так:
— Верно, о Бухет, что был ты хозяином многим любезным. Велики твоя доблесть, храбрость и гостеприимство и любого принимал ты в большом зале, где вкруговую пили мед.
Если бы только мог я сдержать своих сыновей, не страдало бы из-за них твое сердце.
Если бы мог я судить своих сыновей, возвратили бы они твои стада.
Но ничего не могу я поделать, лишь только признать твое горе.
Тогда пошел Бухет прочь от всех из этих краев и шел всю ночь до утра, пока не очутился в Кенаннас на риг, что на юге. Немного их было в пути — семь коров да бык, да сам Бухет с женой и дочерью Этне, дочерью Катайра. И стали они жить на юге в маленькой хижине, а девушка прислуживала им.
Жил тогда Кормак, внук Конна, в Кенаннасе, прежде чем стал он правителем Ирландии, ибо не пустила его в Тару Медб Летдерг[323] после смерти Арта, его отца. Была Медб Летдерг из Лейнстера супругой Арта и сама стала править после его кончины. Жили тогда все короли в Кенаннасе, а когда взял власть Кормак, была им основана Тара[324].
Но лишь только принялся Кормак рыть укрепления Тары, как трижды простонал Одраи[325].
— Отчего ты стонешь? — спросил его Кормак.
— От притеснений мой стон, — сказал Одран, — а со мною королевское покровительство моим краям и земле вовеки веков.
Лишь только начали ставить столбы, снова простонал Одран, а когда в назначенный день входил Кормак в дом, прислонился Одранко входу.
— В чем дело? — спросил его Кормак.
— Не разоряй меня! — вскричал Одран.
— Не должно тебя разорять, — сказал на это Кормак, — да и не сделаю я этого, если сам ты пустишь меня за выкуп: твой вес серебра, припасы для девятерых каждое новолуние, пока я жив, да земля не меньше здешней, коли станешь аы приходить ко мне.
— Хорошо, — сказал Одран, — два прекрасных владения я знаю на юге.
— Как их название? — спросил король.
— Одра Темрах, — отвечал ему Одран.
— Быть тебе тогда Одаром между двумя Одра, — сказал Кормак.
Отсюда и название Одра Темрах.
Как-то раз утром был Кормак в Кенаннасе, после того уж как стал королем, и вдруг увидел девушку, доящую коров. Первый удой лила она в ведро с одной стороны, а последний удой — в ведро с другой стороны. Потом увидел он, как срезала она тростник, и стебли из середины клала в отдельную связку. Воду, что брала она с края потока, сливала девушка в один сосуд, а воду с середины — в другой.
И спросил Кормак девушку:
— Сжажи мне, кто ты?
— Я дочь бедного крестьянина, что живет неподалеку отсюда, — ответила та.
— Отчего же делишь ты воду, тростник и молоко? — спросил король.
— Тому, кто был прежде в чести, идет последнее молоко и середина тростника, а остальное оставляю я себе, дабы от трудов моих могла я угодить ему. Если бы достало мне сил, то оказала б я ему и большие почести.
— Похоже, сумеешь ты сделать это, — сказал Кормак, — но кому ж назначаешь ты их?
— Имя того человека Бухет, — сказала девушка.
— Тот самый Бухет, что из Лейнстера? — спросил ее Кормак.
— Да, это он, — ответила девушка.
— Не зовут ли тебя Этне Тоэбфота? — спросил король.
— Воистину это так, — сказала девушка.
Тогда послал Кормак людей к Бухету просить Этне в жены. Не дал своего согласия Бухет, ибо не подобало ему делать это без отца девушки. И говорят, что тогда силой привели ее к Кормаку и провела с ним девушка лишь одну эту ночь, а потом покинула его. Но зачала она в своей утробе сына Кормака, Кайрпре Лифехарь, что был прозван так оттого, что любил он Лиффи и воспитывался в Лифехарь среди людей из рода своих отца и матери. Не признавал его Кормак за сына, покуда не поклялись лейнстерцы, что это воистину так.
Потом стала Этне женой Кормака и королевой[326]. Но не приняла она Кормака, пока не заплатил он Бухету выкуп. Вот что дал ему Кормак: все, что различал его взор с валов Кенаннаса, коров и людей, быков и коней. До конца недели не мог Бухет перегнать на юг в Лейнстер все свои стада.
Вот песня Дома Бухета перед гостями, его приветственный клич им:
— Приветствие вам! Славно вам будет у нас, так пусть же и нам будет хорошо с вами!
Песнь пятидесяти воинов в красных плащах и с оружием, что играли, когда все напивались.
Песнь пятидесяти девушек, что стояли посреди дома в красных плащах с падающими на них золотистыми волосами и ублажали гостей пением.
Песнь пятидесяти арф, что до утра тешили гостей своей музыкой.
Отсюда и название Песни Дома Бухета.
Изгнание Десси[327]
Вот как произошло изгнание десси в Мунстер и убийство Кормака.
Как остался без глаза Кормак из Тары?[328] А вот как. Жил в те времена жестокий человек из народа десси с Маг Брег по имени Энгус Гаибуаибтех
