Пражское солнце - [40]

15

Не доезжая Драгоу, на Карлштейнской дороге, у «дэ-эс» с трехцветным флажком спустило колесо. «Шкода», которую вел теперь Питер, а Иво Буриан сидел рядом с ним под наблюдением Майка, смывшего краску с лица и рук, остановилась рядом. Выйдя из лимузина, Чарли, увидевший неисправность, сделал Питеру знак продолжать путь.

— Езжай до места встречи, — сказал он. — Мы вас догоним. Если приедете первыми, ждите в темноте. Не зажигайте свет.

Не теряя времени, Питер поехал дальше и исчез на полупустой дороге, где встречались вышедшие из моды автомобили, почтенный возраст которых указывал на надежность их изготовления в ту эпоху. Проехав перекресток, он свернул направо к Луцу, чтобы добраться до Мирошова, где был спрятан вертолет.

Фары полицейских машин, окружавших заброшенный карьер, освещали его как днем. Комиссар Иржи Давид держался в некотором отдалении, облокотившись на крыло своей машины, «волги» советского производства. Опустив голову, он слушал объяснения егеря, которого привезли из Перичсы.

— Да, вертолет взлетел именно отсюда, — рассказывал человек в зеленой форме лесничего. — Я его издалека увидел и подошел узнать, почему он приземлился, но ничего не понял.

— В каком направлении он полетел? — полицейский терял терпение.

Егерь вытянул руку в сторону Мирошова.

— Туда.

— Ты не видел, как он приземлился?

— О! Нет, он улетел далеко. Даже очень, судя по звуку мотора.

Комиссар жестом отпустил его. Чего ради терять время? Он сел в машину, снял трубку телефона и сообщил пограничникам о необходимости усилить бдительность. Затем его автомобиль в сопровождении остальных направился по мирошовской дороге в смутной надежде найти вертолет Иво Буриана. Что же с ним случилось? Едва комиссара поставили в известность о похищении «Пражского солнца», он приступил к расследованию, спрашивая себя, почему Буриан не предупредил его об изменении даты. Но он этого так и не понял. Видя, что расследование разворачивается на фоне паники, возникшей из-за бегства черных пантер, не приводит ни к чему, он на авось помчался к карьеру, где на следующий день должен был состояться арест. По дороге он для очистки совести связался с охраной замка Карлштейн, успокоившей его. Никто не появлялся, ворота, в том числе и у подъемного моста, были тщательно заперты и вне всякой опасности. К тому же одно ограбление в Праге не означает того, что начнут грабить всю страну.

Машины ехали по лесным дорогам, когда в автомобиле Иржи Давида на табло загорелась лампочка. Комиссар снял трубку, послушал и внезапно побледнел.

— Что? — завопил он после минутного остолбенения. — Что?

Он в ярости жевал свою плохую сигару.

— Что? Вы смеете мне заявлять, что королевские сокровища украдены? И делаете это только сейчас? Да вы…

Сжав трубку с такой силой, что стало больно пальцам, он опять послушал, прежде чем вновь зарычать. Кровь прилила к его лицу.

— И еще обнаружен труп женщины? На чердаке главной башни? И, по-вашему, грабители именно сверху… потому что вы были внизу и никто…

Внезапно комиссара обдало холодком, но он справился с волнением. Мягким голосом, особенно опасным у него, он произнес:

— Хорошо. Вы напишете отчет и объясните мне, почему вы не проверили часовню после того, как я вечером связывался с вами. Что вы сказали? Зная, что никакой угрозы снизу нет, вы были уверены, что сокровища в безопасности.

Иржи Давид в ярости выплюнул сигару через опущенное стекло. Потом засюсюкал тем же тоном:

— Запомните, в нашей работе нельзя ни в чем быть уверенным. Никогда.

Он медленно положил трубку, уставившись глазами в стекло перед собой, за которым в бледном свете появилась грациозная и почти нереальная лань, выбежавшая из леса.

Меняя колесо с помощью Чарли, Рихард Тубек в костюме шофера не переставал стонать. С самого возвращения Жюрассьена со знаменитыми королевскими сокровищами, но без Ирэн он не переставал плакать и упрекать всех за происшедшее. Он не поверил рассказу Лже-Жюрассьена, особенно тому, что Ирэн сама упала и раскроила себе череп. Из милосердия и чтобы избежать ненужных объяснений, специальный агент не стал рассказывать ни о безумии девушки, ни о пощечине, из-за которой… Зачем? Но даже если бы он и рассказал правду, он бы не убедил чеха. Тот ломал себе голову, пытаясь разобраться. Он даже заговорил о том, чтобы вернуться к телу той, что согревала ему кровь. Но это были только пустые планы, внушенные скорбью. Чарли резко и бесцеремонно охладил его, а Дюк напомнила, сколько таких Ирэн он найдет с состоянием, которое могло от него ускользнуть.

Иво же, пытаясь утешить старого друга, дважды преданного им, связывал смерть девушки с легендой о короне Богемии, согласно которой коснувшийся короны умирал. Но Рихард скептически усмехнулся и перенес свое недоверие на Жюрассьена, подозреваемого им в худшем из преступлений.

Через несколько минут «дэ-эс» двинулся с места, но вместо того, чтобы ехать к Луцу, они помчались к Деболину, чтобы попасть в Мирошов. Англичанка, сидевшая на заднем сиденье, по обыкновению флегматичная, несмотря на исполнение всех ее планов, достала «плэйерс». Чарли, севший впереди, рядом с Тубеком, предупредил: