Пражское солнце - [30]

Серые с золотистыми крапинками глаза главаря лондонских гангстеров на секунду встретились с глазами чеха.

— Тебе повезло, Рихард. Ты обманул нас, и до сих пор жив.

Чех повернулся к Дюк, взглядом моля о поддержке.

— Да, ему повезло, — произнесла она. — Повезло, потому что вы, Чарли, наняли неловких убийц.

— Давайте не будем говорить об этом, — прошептал Тубек, чувствовавший себя неуютно. — Раз вы здесь, значит, вы простили.

Чарли Линдсон протянул ему одну из своих длинных сигар.

— Ты силен! Мы бы никогда не додумались искать тебя здесь.

— Его сила заключена в желании выжить, — заметила Дюк, делавшая вид, что интересуется хищниками. — Как и все трусы, он гениален, когда речь идет о его шкуре.

— Нет, но… — возмутился чех без особого убеждения.

— Заткнись, — беззлобно оборвал его Чарли. — И поблагодари себя за мысль о «Пражском солнце».

В конце коридора появился служитель цирка с кусками мяса в руках. Это был человек германского типа, плотный блондин, одежда и обувь которого были сильно поношены. Дюк указала Тубеку на него:

— Вы сделали то, что я просила относительно него?

— Да, я с ним говорил. Трижды. В последний раз я повел его выпить.

— И?..

— Он дал мне понять, что за десять тысяч долларов он готов на все.

— Вы дадите ему сто тысяч.

— Что?! — подскочил чех, подумавший, что плохо расслышал.

— Сто тысяч! — повторила Дюк. — Вы отдадите ему деньги двадцать второго, во второй половине дня.

Служитель, насадив один из кусков мяса на специальную пику, просунул ее через прутья решетки, и пантеры с урчанием бросились на еду.

— А сейчас вы передадите ему пять тысяч сверх суммы, — отрезала Дюк, — чтобы показать, что мы люди серьезные.

— Но… — возмутился чех. — Это слишком. Слишком много.

— Делай, что тебе велят, — глухо, но резко оборвал его Чарли.

— И действуйте осторожно, — посоветовала Дюк, вставляя «плэйерс» в мундштук. — А теперь расскажите мне, что вас так взволновало час назад, когда мы разговаривали по телефону.

Рихард Тубек прочистил горло, бросил взгляд на служителя, торопливо кормившего зверей, и наконец прошептал:

— Вчера Ирэн взяла машину, чтобы съездить в Прагу, а я остался в Низборе. Она должна была вернуться в пять, но в семь ее еще не было.

— Ну и что? — спросила Дюк.

— Так вот… — пробормотал Тубек, как будто смущаясь. — Я захотел… ну, узнать, не…

— Не изменяет ли она вам с Иво? — закончила за него своим обычным ледяным тоном леди Ритфорд.

Рихард Тубек, отвернувшись, чтобы избежать ее взгляда, продолжал:

— Да, я хотел узнать. Я подозревал. Я уверен, что она и Иво…

— Продолжайте, — безжалостно произнесла Дюк.

— Ну вот, я добрался до Праги и стал ждать недалеко от дома Иво.

— И вы их застали?

— Нет, — признал чех, решившись взглянуть в зеленые глаза Дюк, напоминавшие ему глаза урчавших в двух метрах от него хищников. — Нет, ее нет. Но его я видел, когда он вышел. Один. Я проследил за ним, думая, что…

— Что он приведет вас к ней, и вы их застанете! — бросила Дюк.

— Ну да, — признал чех, — но я ошибся, он с ней не встречался. Только…

— Только?

Рихард Тубек снова прочистил горло и выпалил:

— Иво заходил в здание уголовной полиции.

Длинные Пальцы леди Ритфорд сжались на мундштуке.

Чарли Линдсон смертельно побледнел и, вздрогнув, посмотрел на женщину.

— Что вы думаете об этом, Маргарет? — произнес он.

Она медленно сделала длинную затяжку, затем выдохнула дым и ответила:

— Все и ничего. Я могла ошибиться в отношении этого человека, друга Тубека. Он мог иметь в этом здании какое-то дело, не связанное с нашим.

— Он мог и предать, — заметил Чарли Линдсон. — Твое мнение, Рихард? Ты ведь его знаешь.

Загоревший под низборским солнцем чех пожал широкими плечами.

— Я не знаю, что думать, но Иво я не доверяю. Он мог внезапно изменить решение. Он прежде всего чех и свою страну любит больше, чем меня.

— И подразумеваете, что он предпочтет свою страну двум миллионам долларов? — иронически заметил Чарли. — Это меня удивило бы. Такие герои не существуют.

— Я в этом не столь уверена, — задумчиво заметила Дюк. — Меня сейчас огорчает одно. Я вспоминаю, что видела, как он тайком перекрестился.

— Ну и что? — удивился Чарли. — Какая связь?

Едва подкрашенные щеки англичанки дернул тик.

— Я спрашиваю себя, не кажется ли ему кража дароносицы святотатством? В конце концов…

Она взглянула на сигарету, ярко светящуюся в темноте, и добавила:

— Душа человека — вещь сложная. Кто знает, что у него на душе?

— Но тогда все пропало! — закричал Чарли. — Они нас арестуют.

Огонек сигареты прорезал воздух.

— Нет, если мы будем действовать смело, — заметила Дюк. — Если он нас предаст, он сообщит им день и час нашего нападения на Лорету. А если мы изменим этот день? И этот час?

— То есть? — заинтересовался Чарли.

— Мы заставим их поверить, что операция назначена на 23-е, а не на 22-е.

— А действовать будем все-таки 22-го? Так?

— Точно, — подтвердила Дюк.

— А вы не думаете, что они могут проследить за нами и решить арестовать нас заранее?

— Они бы это уже сделали, — заявила Дюк. — Зачем бы им было ждать? Если бы они поступили так, это было бы огромной ошибкой с их стороны. Мы могли бы все отрицать. У них не было бы никаких доказательств. И тогда они могли бы только выслать нас из страны. Намерение еще не доказательство. А кто им сказал, что это намерение у нас было? Иво Буриан? Что стоит его слово против наших, если мы не начали осуществлять наш план? Нет, поверьте мне, если Буриан нас действительно предает, те будут выжидать, чтобы взять нас с поличным. Это точно. Потому-то мы поймаем господина Буриана в ловушку.