Праздники в Японии: обычаи, обряды, социальные функции - [55]

Шрифт
Интервал

Популярность этого праздника, конечно, используется и коммерческими предприятиями. В театрах даются представления, в которых основное место занимают танцы, посвященные цветению сакуры, а универмаги для привлечения покупателей устраивают выставки икэбана с использованием веток цветущей вишни. Лавки и магазины украшаются в этот период искусственными цветами сакуры.

"Пиршество цветов"

Не успевает отцвести сакура, как появляются азалии белого, желтого, лилового, но чаще всего алого цвета, затем разноцветные пионы, глицинии, многоцветные ирисы, в которых переплетаются мягкие и резко контрастные тона, и, наконец, рододендроны, лотосы — все это поистине, по словам Р. Киплинга, "пиршество цветов".

Азалии (цуцудзи) и пионы (ботан) в Японии бывают необычайной величины, иногда достигая человеческого роста. Время их цветения — конец апреля — начало мая. В Токио своими азалиями славится парк Ханаяма, где собрано примерно 3500 кустов растений, привезенных с гор из района Никко. Некоторым из них более двухсот лет. Наиболее известные места культивирования пионов — храм Хасэдэра в г. Нара, городок Сукагава (преф. Фукусима), поселок Коаи (преф. Ниигата). Пион пользуется популярностью у знатоков икэбана, хотя для этого вида искусства он считается сложным.

Один из самых любимых японцами цветов в летнее время года — ирис (аямэ, или сёбу). Ирисы занимают особое место. На протяжении пяти веков в стране было выведено свыше тысячи сортов. Япония по праву считается патриархом ирисоводства в мире. Японские ирисы, по мнению ботаников, являются самыми красивыми и элегантными из всех сортов этих цветов [33]. Многоцветные ирисы в сочетании с неотъемлемой составной частью японских парков — прудами представляют собой восхитительное зрелище. Неудивительно, что любование ирисами также стало традиционным праздником японцев.

Ирис цветет в течение трех недель, начиная с июня. Поскольку время цветения. ирисов и глициний совпадает, то создается впечатление, что вокруг все окрашено в лиловый цвет. "Как тюльпаны в Голландии, так здесь ирисы красуются на широких полях… спустя несколько дней расцветают глицинии…

В невероятном изобилии вьются они вдоль дачных построек, на дворцах и лачугах, на чайных домиках и искусственных беседках; при этом еще бедняки часто насаживают ирис на верхушку своего дома, так что он в июле бывает покрыт лиловыми цветами ириса" [13, с. 2681.

Огата Корин создал парные шестистворчатые ширмы "Ирисы", хранящиеся в музее Нэцу в Токио. На золотом фоне этих ширм написаны пышно распустившиеся лиловато-синие цветы и густо-зеленые листья ирисов.

В период цветения ирисов ими украшают жилища, кимоно, прически. Эту сторону жизни японцев очень тонко подметил в повести "Тысячекрылый журавль" Кавабата Ясунари: "В токонома в плоской вазе стояли ирисы. И на поясе девушки были красные ирисы. Случайность, конечно… А впрочем, не такая уж случайность: ведь это очень распространенный символ весеннего сезона" [41, с. 50].

В Японии имеется несколько наиболее известных ирисовых садов и парков. Например, парк Коракуэн, один из старейших в столице, который сохраняет свой вид с периода Эдо, или парки Мэйдзи и Кэйё хяккаэн, где собраны разные сорта этих цветов, со всех концов страны, в том числе уникальные — с огромными цветами и необычайной расцветкой. Не меньшей популярностью пользуются ботанический сад в г. Савара (преф. Тиба) и парк в г. Итако (преф. Ибараки). В г. Итако с 1 по 25 июня проводится аямэ мацури. В это время здесь по субботам и воскресеньям устраиваются выставки этих цветов, на которых демонстрируется до 10 тыс. растений; танцовщицы исполняют "танцы ирисов"; проводятся соревнования певцов и поэтов, воспевающих эти цветы; демонстрируют свое искусство фотографы. А вечером по берегам реки зажигаются фонари, создавая праздничное настроение.

Цветок ириса тесно связан с историей и древними обычаями страны. Еще в период Нара (646–794) этому растению приписывались магические и тонизирующие свойства. Кроме того, слово "ирис" (сёбу) звучит как слово "успех", хотя и пишется другими иероглифами. Листья ириса, форма которых напоминает самурайский меч, рассыпали у входа в дом, клали на крыши и под карнизы, чтобы отогнать несчастья. Официальные лица в старину надевали парики из листьев этого растения. В начале XVII в. появилась такая игра: мальчики связывали ирисы в пучки и соревновались, кто громче хлестнет по земле этим пучком. Затем появился обычай готовить ванну с добавлением листьев ириса (сёбую). Существует поверье, что такая ванна предотвращает болезни, так как ирисы обладают профилактическими свойствами. По этой же причине листья ириса крошат и в сакэ.

Ирисы так же, как и жемчуг майский (сацуки-но тама), использовали как лекарственное растение. Их нанизывали на нить и вкладывали в разукрашенный мешочек для лекарств, называемый кусуридама. Свидетельством тому прекрасные стихи на эту тему из "Манъёсю":

Кукушку ожидаю я напрасно,

Она не прилетает, не поет,

Ужели потому, что день еще далек,

Когда я ирис жемчугом прекрасным

На нить сумею нанизать?

Пер. А. Е. Глускиной


Рекомендуем почитать
Арутюн Халибян

«Арутюн Халибян» открывает новую книжную серию «Жизнь замечательных нахичеванцев». Этот труд — не просто биография одного из жителей «города, которого нет» (так назвал однажды Георгий Багдыков Нахичевань-на-Дону), Цель настоящей работы — показать, как сохранившийся до наших дней уникальный портрет А. П. Халибяна кисти гения живописи мариниста И. К. Айвазовского дает возможность оценить облик человека, жившего в первой половине XIX века и руководившего армянским самостоятельным городом Нор-Нахичеван.


Четыреста лет царского дома – триста лет романо-германского ига

«Ложь — основа государственной политики России». Именно политики (и не только в России) пишут историю. А так называемым учёным, подвизающимся на этой ниве, дозволяется лишь охранять неизвестно чьи не сгнившие кости в специально отведённых местах, не пуская туда никого, прежде всего дотошных дилетантов, которые не подвержены колебаниям вместе с курсом правящей партии, а желают знать истину. Фальшивая история нужна политикам. В ней они черпают оптимизм для следующей порции лжи. Но почему ложь им ценнее? Да потому, что именно она позволяет им достичь сиюминутной цели — удержаться лишний месяц — год — срок у власти.


США после второй мировой войны: 1945 – 1971

Говард Зинн. США после второй мировой войны: 1945–1971 (сокращенный перевод с английского Howard Zinn. Postwar America: 1945–1971).В книге затрагиваются проблемы социально-политической истории страны. Автор пишет о целях и результатах участия США во второй мировой войне, об агрессивной внешней политике американского империализма в послевоенный период в некоторых странах Европы, Азии и Латинской Америки. В книге также рассматривается антидемократическая внутренняя политика американских властей, расовые отношения, правосудие в США в послевоенные десятилетия.


Как большой бизнес построил ад в сердце Африки

Конго — сверхприбыльное предприятие западного капитала. Для туземцев оно обернулось адом — беспощадной эксплуатацией, вымиранием, бойнями.


Марко Поло

Как это часто бывает с выдающимися людьми, Марко Поло — сын венецианского купца и путешественник, не был замечен современниками. По правде говоря, и мы вряд ли знали бы о нем, если бы не его книга, ставшая одной из самых знаменитых в мире.С тех пор как человечество осознало подвиг Марко, среди ученых разгорелись ожесточенные споры по поводу его личности и произведения. Сомнению подвергается буквально все: название книги, подлинность событий и само авторство.Исследователь Жак Эре представляет нам свою тщательно выверенную концепцию, приводя веские доказательства в защиту своих гипотез.Книга французского ученого имеет счастливое свойство: чем дальше углубляется автор в исторический анализ событий и фактов, тем живее и ближе становится герой — добрый христианин Марко Поло, купец-романтик, страстно влюбленный в мир с его бесконечным разнообразием.Книга вызовет интерес широкого круга читателей.


Босфор и Дарданеллы

В ночь с 25 на 26 октября (с 7 на 8 ноября) 1912 г. русский морской министр И. К. Григорович срочно телеграфировал Николаю II: «Всеподданнейше испрашиваю соизволения вашего императорского величества разрешить командующему морскими силами Черного моря иметь непосредственное сношение с нашим послом в Турции для высылки неограниченного числа боевых судов или даже всей эскадры…» Утром 26 октября (8 ноября) Николай II ответил: «С самого начала следовало применить испрашиваемую меру, на которую согласен».