Праздник жизни - [8]

Они разделались с кофе и булочками, и Сандра удалилась, вытребовав у Миган обещание зайти к ним на обед. Слава Богу, о ребенке больше вопросов не было. Очевидно, Сандра почувствовала, что Миган не хочет об этом распространяться, и умерила свое любопытство. Хотя нет худа без добра. И то, что было сказано, имело смысл. Теперь местные шерлоки холмсы не будут пытаться докапываться, кто же это ее оприходовал.

В половине второго следующего дня Миган припарковалась у «Розового пони».

Вчера после ухода Сандры она оделась и пошла гулять по пляжу. Ярко светило солнце, песок грел ноги, а вода сверкала и переливалась как бриллиант. Лучшего лекарства от вчерашних страхов нельзя было придумать. А Барта Кромвеля нигде не было видно.

Она проголодалась и мечтала об устрицах. Обычно Миган придерживалась здорового питания ради ребенка, но сегодня, в первый раз оказавшись в городе, она просто обязана отведать жареных мидий.

Она присела за столик у окна, выходящего на залив. По пляжу гуляла, взявшись за руки, парочка влюбленных, золотистый ретривер весело бегал за палкой, которую ему не уставал бросать хозяин.

Миган не смотрела в меню. Она и так знала, что ей нужно.

Дверь открылась, и вошел мужчина. Она узнала его даже раньше, чем он повернулся в ее сторону. Широкие плечи, пружинистая походка, выгоревшая бейсбольная шапочка.

Когда он повернулся и посмотрел на нее, его глаза блеснули, он широко улыбнулся, будто они старые друзья.

Странное тревожное чувство, которое она испытала в тот вечер, вернулось с необычайной силой. Этот человек преследует ее, и никакой логики в его действиях нет, как нет и причины, хоть как-то объясняющей его настырность.

Он подошел к ее столику и приподнял бейсболку.

– Опять двадцать пять. Нам никак не разойтись. Но, раз мы снова встретились, не позволите ли мне присесть за ваш столик? Терпеть не могу есть в одиночку.

Глава 3

Мужчина с бейсболкой в руке стоял около столика.

– Если вы не хотите, ничего страшного, я не обижусь.

Первым ее движением было послать его куда подальше, но, с другой стороны, поговорив с ним, она, может, перестанет испытывать эти непонятные страхи.

– Садитесь, пожалуйста.

– Спасибо. Я зашел в туристический центр, как вы и советовали, и набрал карты, буклеты, даже кучу всяких купонов со скидками. И там мне порекомендовали обедать здесь. Здесь фирменное блюдо суп из стручков бамии.

– Чего не пробовала, того не пробовала, но, раз говорят, значит, так и есть.

Он посмотрел в окно.

– Вид отсюда потрясающий.

– Вы, кажется, говорили, что впервые здесь.

– Точно, мэм.

– И почему это вы решили приехать именно сюда, да еще в это время года?

– Я приехал из Нашвилла на свадьбу сестры в Мобил, а мой новый шурин посоветовал мне заехать сюда, чтобы вкусить все удовольствия курортной жизни – пляж, рыбалку и все такое, а поскольку у меня не полностью использован отпуск, мне надо во что бы то ни стало до конца года догулять свое. Вот я и приехал.

Что правда, то правда. Вот он и приехал. И она наталкивается на него по три раза на дню. А сейчас сидит напротив него, но опять чувствует эти странные вибрации. Может, все из-за его манер и не совсем понятных объяснений.

Верно, это все из-за его странных манер. С виду он такой рубаха-парень, а когда присмотришься повнимательнее, вроде бы и нет: слишком уж странно он смотрит на нее, будто изучает. От него исходит какой-то необычный магнетизм и выглядит он крутым мужиком; ему бы пошел кожаный байкерский прикид, а не ветровка.

Подошла официантка и взяла у них заказ. Через две минуты вернулась с пивом для него и с молоком для Миган.

Он поднял свой стакан.

– За солнце, песок и рыбалку, – провозгласил он, чокаясь с нею. – И за легкие роды и здорового младенца.

– За это я выпью.

– Так когда сеньор попросится на выход?

– Числа двадцать пятого-двадцать седьмого декабря.

– Ух ты! Да не придется тащить его Дедушке Морозу. Вы, должно быть, вся как на иголках? Это ваш первенец?

– Это моя первая беременность. – Всегда лучше придерживаться более или менее правдивых фактов за вычетом мелких подробностей.

– Вы выглядите потрясающе. Видать, правду говорят о том, что женщины на сносях светятся изнутри.

Комплимент получился неуклюжий. Она это терпеть не могла. Ничего потрясающего в ее виде не было. Она похожа на выскочившую на мель китиху, и, сколько первый встречный-поперечный не будет убеждать ее в обратном, лучше ей от этого не станет. И зачем он несет эту околесицу? Впечатление такое, будто он ищет, с кем бы познакомиться, и она у него на примете.

Он сделал большой глоток пива и забарабанил пальцами по столу.

– Вы всегда такая молчаливая или из-за компании?

– Я молчаливая. И из-за компании. Я не привыкла обедать с незнакомцами.

– Благодарю за то, что вы для меня сделали исключение, хотя я, в сущности, навязал вам себя. Честно говоря, я думал, вы пошлете меня.

– Я так и собиралась сделать.

– Если желаете, я могу пересесть за другой столик, хотя мне хотелось бы остаться.

– С чего бы это?

– Я же сказал. Терпеть не могу есть в одиночку. – Он теребил в руках салфетку. – А потом, мне показалось, что вам приятно было бы поговорить с кем-нибудь. Мне кажется, беременной так тоскливо быть одной, а как представлю вас одну в этом огромном доме… У вас поблизости даже соседей нет на случай, если понадобится помощь… ну мало ли что, преждевременные схватки или еще чего… Вам надо бы иметь сторожевую собаку, большую, надежную… – Он помолчал. – Или у вас уже есть такая?