Праздник Весны - [6]
12
Земля была плоская и большая. Сонно текли молчаливыя рѣки и въ озерахъ, заросшихъ камышемъ, вода была мертвая. Кое-гдѣ поднимали свои пустынныя груди высокія горы. Но что было дѣлать человѣку тамъ, въ высотѣ? Летали тамъ орлы и коршуны, и хищнымъ окомъ смотрѣли внизъ.
А люди жили внизу.
Медленно ползали по равнинамъ. Осторожно прокрадывались въ лѣсной чащѣ, насторожившіеся и злые, какъ звѣри. Рылись въ самой землѣ, какъ кроты. Пробирались глубоко подъ покровъ равнины и ползали тамъ въ тѣсныхъ проходахъ, вмѣстѣ съ чудовищными и отвратительными созданіями, — слѣпыми жителями пещеръ.
Шли черезъ пустыню, по знойному песку, который обжигалъ босыя ноги, по острымъ осколкамъ кремней.
Людей было много. Повсюду виднѣлись ихъ согнутыя спины и бѣлѣли кости мертвыхъ, — потому что они умирали такъ часто, что многихъ некогда было хоронить.
Ходили всѣ согнувшись, какъ будто на плечахъ всегда носили тяжесть. По согнутымъ спинамъ удобно били бичи.
Потому что всегда надъ людьми тяготѣлъ бичъ.
Въ тѣсныя подземелья, къ слѣпымъ гадамъ, загонялъ ихъ бичъ.
По кременистой пустынѣ, гдѣ вся дорога была вымощена истлѣвшими трупами, гнали ихъ удары бича.
И когда шли по невоздѣланной нивѣ, налегая грудью на плугъ — ихъ гналъ бичъ.
Говорили люди на разныхъ языкахъ и бичъ называли разно.
Въ одномъ мѣстѣ бичъ называли: голодъ.
Въ другомъ: рабство.
Въ третьемъ: насиліе.
А часто бичъ просто былъ сдѣланъ изъ жесткаго сыромятнаго ремня съ желѣзными колючками на концѣ. Этотъ бичъ держалъ въ рукѣ человѣкъ такой-же, какъ тотъ, котораго били.
Земля была плоская и большая. Если кто-нибудь вопилъ и плакалъ, то крикъ его безслѣдно терялся въ пустынѣ.
Такъ жили люди и не разгибали спинъ. Ходили согнувшись. Были уродливы и дряблое мясо было плохо прилажено на кривыхъ костяхъ. Были уродливы.
Когда одни умирали, другіе рождались — такіе же.
Продолжалась жизнь, какъ цѣпь съ одинаковыми звеньями, которымъ нѣтъ конца.
Безконечное тяготѣло надъ людьми и, такъ какъ они были грубы и слабы умомъ, то сдѣлали себѣ это безконечное изъ мѣди и камня, чтобы видѣть его.
Сдѣлавшіе говорили другимъ:
«Смотрите, вотъ онъ, всесовершенный Властитель вашъ. Онъ милуетъ и караетъ. Ему поклоняйтесь и бойтесь гнѣва его, потому-что онъ страшенъ».
Смотрѣли другіе, а также многіе изъ тѣхъ, которые помогали дѣлать его и видѣли, что взглядъ мѣднаго Властителя страшенъ и грозны протянутыя руки. Поклонялись и падали въ прахъ.
Великъ былъ сдѣланный Властитель и его чело, увѣнчанное короной, поднималось высоко надъ равниной. Протянутыя руки можно было раскалять огнемъ — и тогда металлъ дѣлался бѣлымъ и сіялъ, какъ серебро.
И, чтобы миловалъ всесовершенный Властитель, люди приносили ему своихъ дѣтей, — юношей и дѣвъ. Выбирали самыхъ прекрасныхъ и сильныхъ, въ жилахъ которыхъ билась жажда любви и жизни. Клали ихъ, связанныхъ, на протянутыя руки, и юноши, и дѣвы корчились въ мукахъ и сгорали. Въ уголь и въ пепелъ обращались ихъ бѣлыя, живыя тѣла — и сладокъ былъ сдѣланному Властителю зловонный дымъ этой жертвы.
Люди радовались, пѣли и плясали вокругъ всесовершеннаго. Но плакали матери кровавыми слезами и никто не удивлялся имъ, потому что всеблагой былъ безконеченъ и былъ — страданіе.
Сидѣлъ онъ высоко и смотрѣлъ своими мѣдными глазами, сидѣлъ вѣчно и смотрѣлъ. Видѣли безконечность его глаза, и земля у ногъ его утучнялась кровью. Цвѣли цвѣты и зрѣли плоды на утучненной землѣ, и вотъ цвѣты дѣлались все благоуханнѣе и плоды сочнѣе.
Вмѣсто увядшихъ цвѣтовъ выростали лучшіе и вмѣсто сорванныхъ плодовъ — болѣе сладкіе.
Люди рождались и умирали и опять рождались. Были они, какъ сорванные цвѣты и какъ созрѣвшіе плоды. Росла ихъ мудрость и шелъ ученикъ дальше своего учителя. Были они грязны и сгорблены попрежнему, кора грязи покрывала ихъ, потому что они жили скудно и мрачно, какъ черви, но свѣтлѣли ихъ души.
Пришло время, и вотъ, неподвиженъ и глупъ сдѣлался для нихъ мѣдный Властитель и стали они искать другого.
А когда иной изъ людей говорилъ:
«Не нуженъ намъ совсѣмъ господинъ, который казнитъ и караетъ и въ зловоніи жертвъ находитъ наслажденіе!»
Ему отвѣчали:
«Безумный рабъ! Развѣ жизнь — не страданіе? Какъ же намъ безъ господина?»
И многихъ такихъ сожгли и побили камнями до смерти. Прахъ и пепелъ ихъ развѣяли по вѣтру, какъ прахъ нечестивый.
Искали люди и говорили:
«Гдѣ же милостивый Властитель нашъ, который выведетъ насъ изъ плѣна?»
Искали и нашли и создали новое возвышенное сѣдалище, которое возвышалось надъ равниной, и посадили на него новаго Властителя.
А стараго, мѣднаго, съ протянутыми руками, низвергли.
Украсили новое сѣдалище и одежду новаго Властителя убрали золотомъ, чистымъ, тяжелымъ золотомъ и драгоцѣнными каменьями. Каждый изъ этихъ камней, — а было ихъ многія тысячи — стоилъ тысячу и пятьсотъ жизней.
Стояли передъ Властителемъ согнувшись и не смѣли взглянуть на лицо его. Читали надписи, которыя глубокими буквами были вырѣзаны по сторонамъ сѣдалища.
На сѣверъ была надпись:
«Покайтесь! Такъ какъ приближается часъ, когда я приду судить васъ».
На югъ была надпись:
«Смирите души ваши и преклоните головы, ибо для смиренныхъ мое царство и прокляты мною гордые».
Николай Фридрихович Олигер (1882–1919) — русский прозаик и драматург. Повесть «Смертники».«…Высокий с пытливой внимательностью всматривается и вслушивается во все, что его окружает. О малом коридоре он много слышал еще до суда, в общей камере, — но тогда этот коридор представлялся ему совсем иным. И странно теперь, что, вот, он сам — смертник и все эти голоса и лица — голоса и лица смертников. Но так, снаружи, этого совсем незаметно. И кажется невольно, что все это — неправда, шутка. Нет никаких казней, палачей, виселиц.
В альтернативном мире общество поделено на два класса: темнокожих Крестов и белых нулей. Сеффи и Каллум дружат с детства – и вскоре их дружба перерастает в нечто большее. Вот только они позволить не могут позволить себе проявлять эти чувства. Сеффи – дочь высокопоставленного чиновника из властвующего класса Крестов. Каллум – парень из низшего класса нулей, бывших рабов. В мире, полном предубеждений, недоверия и классовой борьбы, их связь – запретна и рискованна. Особенно когда Каллума начинают подозревать в том, что он связан с Освободительным Ополчением, которое стремится свергнуть правящую верхушку…
Со всколыхнувшей благословенный Азиль, город под куполом, революции минул почти год. Люди постепенно привыкают к новому миру, в котором появляются трава и свежий воздух, а история героев пишется с чистого листа. Но все меняется, когда в последнем городе на земле оживает радиоаппаратура, молчавшая полвека, а маленькая Амелия Каро находит птицу там, где уже 200 лет никто не видел птиц. Порой надежда – не луч света, а худшая из кар. Продолжение «Азиля» – глубокого, но тревожного и неминуемо актуального романа Анны Семироль. Пронзительная социальная фантастика. «Одержизнь» – это постапокалипсис, роман-путешествие с элементами киберпанка и философская притча. Анна Семироль плетёт сюжет, как кружево, искусно превращая слова на бумаге в живую историю, которая впивается в сердце читателя, чтобы остаться там навсегда.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Реальности больше нет. Есть СПЕЙС – альфа и омега мира будущего. Достаточно надеть специальный шлем – и в твоей голове возникает виртуальная жизнь. Здесь ты можешь испытать любые эмоции: радость, восторг, счастье… Или страх. Боль. И даже смерть. Все эти чувства «выкачивают» из живых людей и продают на черном рынке СПЕЙСа богатеньким любителям острых ощущений. Тео даже не догадывался, что его мать Элла была одной из тех, кто начал борьбу с незаконным бизнесом «нефильтрованных эмоций». И теперь женщина в руках киберпреступников.
Извержение Йеллоустоунского вулкана не оставило живого места на Земле. Спаслись немногие. Часть людей в космосе, организовав космические города, и часть в пещерах Евразии. А незадолго до природного катаклизма мир был потрясен книгой писательницы Адимы «Спасителя не будет», в которой она рушит религиозные догмы и призывает людей взять ответственность за свою жизнь, а не надеяться на спасителя. Во время извержения вулкана Адима успевает попасть на корабль и подняться в космос. Чтобы выжить в новой среде, людям было необходимо отказаться от старых семейных традиций и религий.
Фантастическая история о том, как переодетый черт посетил игорный дом в Петербурге, а также о невероятной удаче бедного художника Виталина.Повесть «Карточный мир» принадлежит перу А. Зарина (1862-1929) — известного в свое время прозаика и журналиста, автора многочисленных бытовых, исторических и детективных романов.
В книгу вошел не переиздававшийся очерк К. Бальмонта «Океания», стихотворения, навеянные путешествием поэта по Океании в 1912 г. и поэтические обработки легенд Океании из сборника «Гимны, песни и замыслы древних».
Четверо ученых, цвет европейской науки, отправляются в смелую экспедицию… Их путь лежит в глубь мрачных болот Бельгийского Конго, в неизведанный край, где были найдены живые образцы давно вымерших повсюду на Земле растений и моллюсков. Но экспедицию ждет трагический финал. На поиски пропавших ученых устремляется молодой путешественник и авантюрист Леон Беран. С какими неслыханными приключениями столкнется он в неведомых дебрях Африки?Захватывающий роман Р. Т. де Баржи достойно продолжает традиции «Затерянного мира» А. Конан Дойля.
Впервые на русском языке — одно из самых знаменитых фантастических произведений на тему «полой Земли» и тайн ледяной Арктики, «Дымный Бог» американского писателя, предпринимателя и афериста Уиллиса Эмерсона.Судьба повести сложилась неожиданно: фантазия Эмерсона была поднята на щит современными искателями Агартхи и подземных баз НЛО…Книга «Дымный Бог» продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций произведений, которые относятся к жанру «затерянных миров» — старому и вечно новому жанру фантастической и приключенческой литературы.