Праздник тунца - [8]

Давно это было. В двух залах полутёмных стулья всё так же стоят в чехлах-накидках «под бархат» цвета засушенных и пыльных чайных роз, подаренных звезде кордебалета в прошлом веке.

Публика здесь нынче собралась… невнятная. Парочка помятых спин и визгливая баба не поддавались идентификации в Хамоновском представлении о мире. Однако беглый взгляд в полсекунды оценил конъюнктуру и вычислил безошибочно, что Hugo Boss тут не носят. А вот такие штаны Хамонов сам носил лет пятнадцать назад! Точно! Были у него брюки из такой же ткани — тёмно-серой, в чёрные полосочки. А теперь из них скатерти пошили. Ну, надо же! Хорошая была шерсть. Да и сам он был лучше. Эх, молодой был!.. Сейчас зарыдает Хамоша. Где его музы?.

— Водки! — потребовал окончательно заматеревший Хамонов, падая за свободный столик в приступе ностальгии. Эх, жизнь пропала! Молодость прошла!!!

«Может, эти возьмут? — рассудок на минуту вернулся к Хамонову, — не, не возьмут. Суки! Все!»

— Ещё водки! — бросил он неказистой официантке, которая уже казалась ему гораздо симпатичнее.

«Будь моей звездой! Будь моей женой! Будь моей любимой! А-аа…» — надрывалась где-то за барной стойкой допотопная магнитола. «Ну, этого я по определению не могу», — пьяно подумал Хамонов, а парень из персонала кафе подошёл, чтобы прибавить звук. Ну, чтобы ещё убедительней было.

«Обложили! — тоскливо думал Хамонов, — кругом одни агенты!!!»

Хамонов методично напивался, и затрапезной трапезной так же медленно, но верно возвращалось былое очарование.

«Я ненавижу себя за то, что я люблю тебя!!!»— пел теперь из магнитолы какой-то реальный пацан.

Часть третья, немного криминальная

Шло время. Незаметно и неожиданно, сразу после осени, в Мегаполис пришла зима, и «белые мухи» налетели на большой город.

Тунец сдох. Но перед этим он пропал. В смысле, исчез. В смысле, сбежал. Только обзавёлся документами, только закончилась вся эта бумажная волокита, новая беда — налёт на холодильники Хамонова. И, что интересно, ничего ценного не умыкнули, только тунец уплыл.

Пробки. Это когда машины двигаются задумчиво. Водители выпускают руль из рук. А руками обхватывают голову или подпирают мужественный подбородок. Водительницы начинают разглядывать маникюр и почти всегда находят в нём изъяны. Вот что такое пробки в Мегаполисе.

…На перекрёстке в центре города, если это большой город, такой, как Мегаполис, можно простоять целую вечность. Хамонов опустил стеклоподъёмник, чтобы получше разглядеть рекламный баннер, три на шесть, друга-колбасника. «Вкусная экзотика» — значилось на нём большими буквами.

«Где-то мой тунец?» — без эмоций подумал Хамонов. «У Печоры у реки, где живут оленеводы и рыба-чат ры-ба-ки-и…» — отвечало ему уличное радио.

Как они прознали? Бог весть. Только сразу после этого появилась в городе сыровяленая оленина.

Хамонов вздохнул с облегчением. Приелась ему эта рыба! И, если разобраться, ну, что его ждало, тунца? В период долгой и продолжительной агонии от него отпиливали бы по кусочку и пытались сбыть по баснословной цене в супермаркете «За углом». Недоеденное перемололи бы в фарс… э-ээ… в фарш, закатали в пластик, и духа бы его там не было. Ну, а если и это не поможет, на бургеры его! А тут мафия подвернулась. Тунца украла раскарякская мафия. И несдобровать бы им, установился твёрдый наст и санный путь, и следы чётко указывали на Север, но «белые мухи» полетели снова и замели все следы.

Они забрали всё, что осталось от туши, чтобы делать суши. Это ж сколько маленьких — и дорогих! — роллов получится накатать!!! Такие же круглые они, как яранга. Только маленькие. Фуко-Няма-Блу-Фин-Туна! Зимой к ним сам префект с невестой приедут на снегоходах кататься. А если надо будет, они им и горы накатают. Подумаешь, Куршевель! А олени лучше!

И это вовсе некстати, но семья колбасника тоже перешла на оленину.

Да, кстати. Сын Хамонова от тунца этого так раздался в плечах и других частях тела, что незамедлительно стал чемпионом по боди-билдингу. Четырёхлетняя дочь Хамонова завладела великолепным цветным стёклышком, через которое всё вокруг делается золотым, даже папа… Жена Хамонова, благодаря тунцовой диете, получила самого Хамонова в своё почти полное и безраздельное распоряжение. Он, правда, как-то загрустил, но… теперь он на чужих баб не смотрел, а домой приходил, на диван бросался и смотрел спорт-канал. Собственно Хамонов не получил ничего, потому что самым большим его желанием было продать тунца. А это желание связано с деньгами. «Одного желать негоже — золотых монет!..»

Леокадия была замечена в «Гудини» в обществе префекта, а вскоре посягнула и на «святое»: заняла место Лизы, самой модной девушки Мегаполиса, в «гламурных» обзорах канала «36,9». Осталось невыясненным, был ли доволен этим обстоятельством сам префект. Светская хроника об этом умалчивает. Однобокая она какая-то — светская хроника.

Префект — тот ничего не хотел, у него всё было, даже Лиза. Была. Но… Фуко-Няма-Блу-Фин-Туна!

Бедная Лиза, так опрометчиво заявившая, что всегда мечтала о любви, тоже получила всё, что хотела. Уехав покататься на снегоходах там, где солнце расцвечивает цветными неоновыми бликами вечно белое небо, она съела много маленьких вкусных суши, таких же круглых, как яранга. Уехала на четырёх колёсах, а вернулась на двух. Байкер Грин, он же Гриша, всех победил. И даже тунца волшебного ему для этого есть не понадобилось. Это за него сделала Лиза.