Праздник саранчи - [2]

Шрифт
Интервал

Гудит толпа в столовой. Одинаковые подносы…

У пирожковой очередь…

Толпа гудит у магазина. Берут молоко…

У другого магазина сгружают водку. Гудит толпа…

Тихий, сумрачный зал ресторана, ковры, зеркала, официанты в бабочках — стоят кругом, переговариваются; двое из них тихо ругаются между собой…

В шумном кабаке стоят в кружок несколько кавказцев, шумно переговариваются, оглядывают проходящих женщин…

В кружок посреди шумной улицы у сквера стоят яркие сытые мальчики с сумками, рассматривают какую-то голубую тряпку, спорят…

Несколько проституток перед входом в ресторан. Накрашенные, модные, сытые смеются, что-то рассказывая…

Мужики в кружок, оглядываясь, распечатывают, пьют водку из одного стакана…

Видеоролик в баре. На экране — двое полуголых мужчин поют и обнимают друг друга…

Час пик. Толпа у завода…

Очередь в магазине. Кричат, ругаются… Кортеж черных лимузинов…

Гостиница. Бар. Негры, арабы, немцы, шлюхи. Пункт приема посуды…


Двери вагона открылись, и из них под напором толпы выпал человек. Толпа стремительно потекла по платформе. Выпавший, прижавшись к стене, надевал соскочившую туфлю. Ему мешали сумки. Рядом с ним стоял товарищ, высокий, с приятным лицом, хлопал его по плечу и кричал что-то в ухо.

Оба спешили, в потоке по переходу, умудряясь еще и обгонять толпу. Вдруг тот, что был с сумками, встал, заоглядывался. Его толкали.

Поток уже нес Сергея дальше.

Наверху он вынырнул за дверь и закурил. Его тут же хлопнул по плечу товарищ, и они побежали дальше.

Высокий, придерживая Сергея, выудил за локоть из толпы блондинку с коровьими губами.

— Моя судьба, моя боль, моя совесть!.. — восклицал он монотонно, наклоняясь ближе к Сергею. — Не помешает? По-моему, нет… — И, повернувшись к девице, кивнул на Сергея: — Это колонизатор.

«Коровьи губы» улыбнулись.

Их догнали, затормошили какие-то мужчины, скорее похожие на тридцатилетних бородатых и безобразных мальчиков.

— Я взял… Семь минус…

— С меня потом…

— Вадик снова ребенка снял…

— Это сестра. Нас разлучили в сорок четвертом…

Они, держась толпой, почти бежали к остановке.

— …в сорок четвертом, почти грудными детьми. Я узнал ее по родинке на… на…

— На левой ягодице…

— Где Лена?

— Мы здесь…

Они втискивались в автобус.

— Это Света, моя сестра, нас разлу…

— Разве бывают родинки на ягодицах?

— Он путает с синяками…

— Сереженька-то, я говорю, колонизатор…

— Что за корова?

— В метро мимо шла, не удержался…

Они поднимались по лестнице в подъезде.

— Полдня с машиной в очко резался. Выиграл семь тысяч…

— Врет. Она его раздела. Вежливо на дисплее: «Сэр, вы остались без штаноф…»

— Сереженька, не нажрись сегодня, а то не уедешь…

— Я говорю, Гарик в программу специально вложил «Ф». Машина: «Без штаноф. Без штаноф». О-о-о-о!

Дверь им открыла милая темноволосая женщина.

— О-о-о-о!

Каждый из мужчин целовал хозяйку в щеку.

Сергей, привстав на цыпочки, радостно улыбался ей из-за чужих голов.

Его товарищ поцеловал ее в губы, рассмеялся и тут же поцеловал девушку с коровьими губами.

— Моя сестра, нас разлучили в сорок четвер…

Сергей, перекладывая тяжелые сумки, тоже наклонился поцеловать хозяйку, но та отмахнулась и пошла за шумной компанией в зал.

— Еще ничего не готово, — крикнула она. — Бородатые — на кухню.

— А ничего не надо…

— Саша, включай.

— Гарик, я ее у тебя забираю. Я на ней женюсь…

— Я сам на ней женюсь…

— Женись на мне, — вдруг низким голосом сказали «коровьи губы».

Сергею было видно из коридора ее лицо.

— О-о-о! Это кровосмешение…

— Это выправление породы…

— А кто будет выправлять?..

Сергей отнес сумки на кухню. Хозяйка вышла на балкон, оглянулась на Сергея, усмехнулась, прошла в комнату.

— Я буду выправлять. Я готов!

— Уберите дурака!

Сергей прошел за женой в комнату.

Там, за накрытым столом, сидела вся компания. Глаза их блестели, на столе стояли початые бутылки.

— Сережа, Сережа! — позвали его.

Грохот музыки накрыл все разговоры.

Сергей подошел, наклонился к черноволосому респектабельному мужчине, он что-то смешное рассказывал хозяйке.

— Арнольд Яковлевич.

Тот обернулся. Глаза умные, злые, насмешливые.

— Вы уже познакомились? — Сергей положил руку на плечо хозяйке. — Это — моя жена.

Арнольд Яковлевич легко кивнул, наклонился к хозяйке и поцеловал ей пальчики.

Жена подняла фужер, кивнула Сергею, Арнольду Яковлевичу.

— За вашу командировку.

— Я тебе привезу настоящий халат, — крикнул Сергей, — с золотым поясом.

— А мне кальян…

— А мне седло…

— Седел таких размеров не бывает…

— А мне шелковые шаровары…

— Сейчас… — Сергей, шатаясь, вышел в спальню, вернулся с каким-то медным кувшинчиком и самодельным кнутом из сыромятины.

Все уже «дали» крепко, говорили громко, не слушая, друг друга:

— Давай потанцуем…

— Колонизатор! Где пробки от бутылок, я ему сделаю пробковый шлем…

— Давайте погасим свет и потанцуем…

— Радость моя, пойдем, я тебе покажу квартиру…

Кто-то снял со стены фотографию. На фотографии на дохлом курортном скакуне, в бутафорской бурке, с бутафорским кинжалом сидел Сергей.

Сергей глядел на жену.

Она смеялась. Арнольд Яковлевич целовал ее в ушко и что-то шептал.

Сергей, шатаясь, обошел стол и потянул Арнольда Яковлевича за плечо.

— Эй, — крикнул он им. — Эй!..


Еще от автора Пётр Николаевич Луцик
Добрые люди

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Сказки

Несколько сказок Алексея Алексеевича Саморядова.


Рекомендуем почитать
Пепельные волосы твои, Суламифь

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Другое детство

ДРУГОЕ ДЕТСТВО — роман о гомосексуальном подростке, взрослеющем в условиях непонимания близких, одиночества и невозможности поделиться с кем бы то ни было своими переживаниями. Мы наблюдаем за формированием его характера, начиная с восьмилетнего возраста и заканчивая выпускным классом. Трудности взаимоотношений с матерью и друзьями, первая любовь — обычные подростковые проблемы осложняются его непохожестью на других. Ему придется многим пожертвовать, прежде чем получится вырваться из узкого ленинградского социума к другой жизни, в которой есть надежда на понимание.


Сумка

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рассказы

В подборке рассказов в журнале "Иностранная литература" популяризатор математики Мартин Гарднер, известный также как автор фантастических рассказов о профессоре Сляпенарском, предстает мастером короткой реалистической прозы, пронизанной тонким юмором и гуманизмом.


Объект Стив

…Я не помню, что там были за хорошие новости. А вот плохие оказались действительно плохими. Я умирал от чего-то — от этого еще никто и никогда не умирал. Я умирал от чего-то абсолютно, фантастически нового…Совершенно обычный постмодернистский гражданин Стив (имя вымышленное) — бывший муж, несостоятельный отец и автор бессмертного лозунга «Как тебе понравилось завтра?» — может умирать от скуки. Такова реакция на информационный век. Гуру-садист Центра Внеконфессионального Восстановления и Искупления считает иначе.


Не боюсь Синей Бороды

Сана Валиулина родилась в Таллинне (1964), закончила МГУ, с 1989 года живет в Амстердаме. Автор книг на голландском – автобиографического романа «Крест» (2000), сборника повестей «Ниоткуда с любовью», романа «Дидар и Фарук» (2006), номинированного на литературную премию «Libris» и переведенного на немецкий, и романа «Сто лет уюта» (2009). Новый роман «Не боюсь Синей Бороды» (2015) был написан одновременно по-голландски и по-русски. Вышедший в 2016-м сборник эссе «Зимние ливни» был удостоен престижной литературной премии «Jan Hanlo Essayprijs». Роман «Не боюсь Синей Бороды» – о поколении «детей Брежнева», чье детство и взросление пришлось на эпоху застоя, – сшит из четырех пространств, четырех времен.