Праздник - [5]
– А вот и сами пожаловали, – крикнул Капустин, приветливо раскинув руки. – Милости просим!
– Ты охренел, баклан позорный?! – ответил владелец “ауди”, не двигаясь с крыльца. – Ты… охренел, да?!
Переглянулись мельком. Капустин понял: нет, не подойдет. Удивился. Он был уверен, что без побоища не обойдется – и вдруг тут такой пшик… Он даже устыдился своей бейсбольной биты.
– Ну, воля ваша.
Сел в машину.
– Я ж тебя, падла, в порошок сотру! Слышь, падла?!
Заметив, что разгневанный барин вслед за случайными свидетелями стал снимать его на камеру телефона, Капустин открыл окно, сделал приветливо ручкой – и надавил на газ. По шершавой поверхности лент “RAV4” попер как танк.
– Гремя огнем, сверкая блеском стали, – горланил Капустин.
Вытолкав “Ауди ТТ” на достаточное расстояние, он объезжал ее справа, когда наперерез ему рванул охранник из “Рафинада”. В руке его торчал травматический пистолет.
– Сколько тебя ждать! Мочи его! Мочи на хрен!
Капустин успел уклониться, но пуля все же клюнула по касательной за ухом. Рефлекторно вжал педаль газа в пол. Еще несколько выстрелов пришлись в заднее стекло, тут же покрывшееся мелкой паутиной трещин, и, судя по звуку, в задний фонарь.
– Пойдут машины в яростный поход!
Домой он ввалился в потешном колпаке, с дуделкой во рту. Купил по дороге возле рынка.
– Собирайся! – крикнул дочке. – Едем!
Капустин дунул, дуделка развернулась, как хамелеонский язык, и заверещала павлином.
– Цигель-цигель! Ай-лю-лю!
Лера смотрела на отца неподвижными округлившимися глазами. На этот раз удивление было вполне себе натуральным. Капустин прыснул со смеха.
– Собирайся же! Быстрее!
Она заметила кровоточащую шишку у него за ухом. Потянула его за рукав, разворачивая к себе боком.
– Что это, пап?
– Мелочи! На вот лучше, дуди!
Он сунул Лере дуделку, она взяла машинально.
– Папа, что случилось? – дочка вынула из кармана очки, водрузила на переносицу. – Тебе “скорую” нужно вызвать. Там у тебя ужас что такое.
– Да брось ты, Лер, – Капустин освободил рукав и, сняв с вешалки дочкину куртку, подал ей. – Собирайся, говорю. Едем.
– Куда едем?
– Куда-нибудь. У нас праздник.
– Какой еще праздник, пап?
– Не знаю. Не успел придумать. Праздник отца и дочки! О!
Лера топнула ногой.
– Какой… Что происходит вообще? Можешь ты мне объяснить?
– Легко! Ты, главное, не бычься на папочку.
Снял с себя колпак, нахлобучил на голову Лере.
– Повздорил с одним. В ресторане. Потом охранник ресторана в меня выстрелил.
– Выстрелил?!
– Ой, да не делай ты такое лицо. Из травматического. Всего лишь. Нечего, в общем, рассказывать…
Затащив отца в комнату, Лера усадила его на диван.
– Повздорил?
– Ага. Но это фигня всё. Честно. Лерочка-Валерочка, заяц ты мой воздушный! Поедем куда-нибудь погуляем. Нам праздник нужен, понимаешь ты?! Сейчас же, немедленно!
– Да что за праздник? Нашел, блин, время…
– А не будем о грустном, – отмахнулся он. – Я тебя люблю, так? Отвечай!
Ответить не ответила, но на всякий случай кивнула.
– И ты меня любишь.
Он показал ей кулак: только посмей ерничать.
– И почему бы нам это, дитя мое, не отпраздновать?
– Тебя контузило, что ли? – не сдержалась Лера.
– А ну не перечь отцу! Сказал: праздник, – он повертел руками над головой. – Значит, танцуй, и всё такое…
– Осторожней, папенька, – она приняла, наконец, игру. – В Ваши-то годы…
– Не сметь! В наши оды… Йо-хо-хо, понимаешь… и… как там дальше… тысяча чертей!
– И бутылка рома, отец. Йо-хо-хо – и бутылка рома, – скорбно опуская глаза, напомнила она. – Но ничего, склероз нынче лечат.
Глядя в ее лицо, Капустин понимал, что пропасть преодолена. Всё будет хорошо теперь. Он такой, как надо.
– А тех, кто будет дерзить, мы заставим драить палубу. Ясно?
– И шизофрения лечится. Правда. Я читала.
Через несколько минут, сопя от усердия, Лера смазывала ему рану перекисью водорода, приговаривая ворчливо: “Вот совсем нельзя без присмотра оставить. Ну, ни на минуту”, – а Капустин улыбался и был совершенно счастлив.
Полицейские встретили их возле подъезда. Капитан, едва взглянув на Капустина, обрадовался:
– Ха! На ловца и зверь бежит! Всегда бы так.
Сержант оторвался от осмотра капустинской “тойоты”, не спеша двинулся навстречу.
Капустин лишь вздохнул:
– Не успели, дочь. Облом.
И заторопился. Колпак и дуделку бросил в мусорный жбан. Сунул Лере ключи от квартиры, велел незнакомым не открывать, поужинать шоколадом, и, если он к утру не объявится, маме позвонить.
Дочка притихла и смотрела на происходящее будто издалека. Ни слова, ни звука.
– Сопротивления, надеюсь, не станете оказывать? С виду приличный гражданин.
Капустин покачал головой. Недавний кураж растаял бесследно.
В приехавшем за ним “бобике”, остро пропахшем мочой, валялось неподвижное, но беспрестанно матерящееся тело.
– Паспорт с собой?
– Права.
– Сойдет.
– Быстро вы, – похвалил Капустин, протягивая документы. – Оперативненько.
Увы, попытка подхватить шутливый тон капитана была встречена мрачным молчанием. Очевидно, он не любил, когда шутили в ответ.
Капустина усадили в кабину “бобика”. Капитан сел рядом, принялся оформлять протокол. Сержант стоял возле двери, охраняя задержанного и заодно фотографируя в разных ракурсах морду “тойоты”. Лупила вспышка. Жужжал, нащупывая резкость, объектив.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Антология современной русской прозы, составленная Захаром Прилепиным, — превосходный повод для ревизии достижений отечественной литературы за последние десять лет. В книгу вошли повести и рассказы десяти представителей последней литературной волны, писателей, дебютировавших, получивших премии или иным образом заявивших о себе в 2000-х годах.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Виктор Николаевич Харченко родился в Ставропольском крае. Детство провел на Сахалине. Окончил Московский государственный педагогический институт имени Ленина. Работал учителем, журналистом, возглавлял общество книголюбов. Рассказы печатались в журналах: «Сельская молодежь», «Крестьянка», «Аврора», «Нева» и других. «На реке черемуховых облаков» — первая книга Виктора Харченко.
На пути к мечте герой преодолевает пять континентов: обучается в джунглях, выживает в Африке, влюбляется в Бразилии. И повсюду его преследует пугающий демон. Книга написана в традициях магического реализма, ломая ощущение времени. Эта история вдохновляет на приключения и побуждает верить в себя.
Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.
Вторая часть романа "Мне бы в небо" посвящена возвращению домой. Аврора, после встречи с людьми, живущими на берегу моря и занявшими в её сердце особенный уголок, возвращается туда, где "не видно звёзд", в большой город В.. Там главную героиню ждёт горячо и преданно любящий её Гай, работа в издательстве, недописанная книга. Аврора не без труда вливается в свою прежнюю жизнь, но временами отдаётся воспоминаниям о шуме морских волн и о тех чувствах, которые она испытала рядом с Францем... В эти моменты она даже представить не может, насколько близка их следующая встреча.
Каково быть дочкой самой богатой женщины в Чикаго 80-х, с детской открытостью расскажет Беттина. Шикарные вечеринки, брендовые платья и сомнительные методы воспитания – у ее взбалмошной матери имелись свои представления о том, чему учить дочь. А Беттина готова была осуществить любую материнскую идею (даже сняться голой на рождественской открытке), только бы заслужить ее любовь.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.