Правосудие - [15]

- Ну вот, по-моему, все в порядке. Если слегка взбодрить его веником, то будет, как железный. Берта, вы не хотите расплатиться за ваши муки?

На одну-единственную секунду он решил, взглянув в лицо Берте, что она будет расплачиваться. Но она села на лавку радом с Ритой.

- Нет. В бане для этого слишком жарко.

- Смылить боитесь? А что, по-вашему, мы здесь будем делать? - возмутилась Рита. — Париться, что ли? Ну тогда давайте хотя бы выпьем.

Вообще-то, пить полагалось после бани. Но, приняв на грудь почти по пол-литра водки, можно было уже и не считаться с правилами. Он встал, чтобы сходить в предбанник за выпивкой. В этот момент дверь распахнулась, и в баню, качнувшись, вошла голая Эвелина — с бутылкой в руке.

Он сразу увидел, что с ней что-то не так. Но насколько не так, стало очевидным в следующую секунду. Эвелина обвела всех мутным взглядом и упала лицом вниз, бутылка, мотая янтарной струей, покатилась по полу.

Глава 15

- Нельзя было оставлять ее одну, — сказала Берта.

- Кто мог предположить, что она насосется в одиночку, — огрызнулась Рита.

- Можно было предположить, — заметил он. — Ты на сутки оставила ее без амфетамина.

Они сидели за столом, Эвелину отнесли в спальню, ее одежда оказалась разбросанной по полу в доме, оставалось только надеяться, что она недолго бродила голой по двору, прежде чем вломиться в баню, и что лошадиная доза алкоголя убережет ее от пневмонии.

- Я не помню, чтобы она так нажиралась раньше, — сказала Рита.

- А сколько раз в году ты ее вообще видишь? — спросил он.

- А что ты предлагаешь? — повысила голос Рита. — Чтобы я повсюду таскала ее за собой? Или оставила в этом лесу? Ей надо учиться.

- Вот она и научилась, — усмехнулся он. — Лет через пять она будет в точности похожа на тебя.

- Покруче будет, — Рита по-боксерски пошевелила челюстью. — Я все-таки начала трахаться в шестнадцать лет, а не в тринадцать, как она.

- Ты представляешь, — он повернулся к Берте, — Эвелина учится в католической школе.

- Да, в католической! — Рита вздернула римский подбородок. -

Никто из ее предков не верил ни в какого Бога, ни в черта, мой отец был гэбистом, а про ее отца и говорить нечего, пусть хоть она прилепится к чему-то фундаментальному.

- Ты уверена, что ее патер не предлагает ей прилепиться к чему- то более фундаментальному, чем ее собственный палец?

- А хоть бы и так! — выкрикнула Рита. — Это лучше, чем с алжирским сифилитиком в дискотеке.

- Чем лучше? Ты стала расисткой?

- Я всегда ею и была. И чем больше езжу по миру, тем больше становлюсь.

- Почему же ты не ищешь спасения в земле обетованной?

- Потому что там обетуют не то, что мне надо. Не для того я выходила замуж за американца и терпела муки кромешные с этим гадом, чтобы теперь жить в полицейском государстве, где тебе перднуть не дадут без разрешения.

- Здесь можно, — нейтрально заметил он.

- Можно, — кивнула Рита. — А что здесь еще делать? Что ты можешь делать на этом хуторе, кроме как бздеть себе под одеяло?

- Могу бздеть, могу — не бздеть, — флегматично ответил он.

- Вот то-то и оно — тебе ничего не надо. Страшный человек — тот, кому ничего не надо. Для него не существует рамок, которые нужны тому, кому что-то надо, чтобы опереться на них и получить то, что ему надо. Даже твоя ведьма Таня боится тебя, хотя эта сука не боится ничего и немало сделала, чтобы ты мог бздеть, не опасаясь последствий.

- Ну-ка, ну-ка, — он заинтересовано поднял брови. — Ты никогда не говорила об этом. Объясни, что ты имеешь в виду.

- Ты знаешь, почему я никогда не ревновала ее к тебе?

- Почему?

- Потому что она относится к тебе, как зверю, которого охраняют от охотников, чтобы потом напустить на этих охотников. Она просила тебя оказать ей какие-нибудь услуги, ну, из тех, что ты умеешь делать?

- Клянусь тебе, нет.

- Значит, попросит.

- Ты принимаешь меня за идиота, Рита? Ты считаешь, что меня можно заставить сделать то, чего я не хочу делать?

- Конечно, нет! Тебя можно заставить делать то, что ты хочешь делать. Ты хочешь меня, и я могу тебя заставить сделать это, и ты сделаешь это с радостью.

- Я хочу кусок мяса, и я беру кусок мяса, значит ли это, что кусок мяса мною управляет?

- Да никто не собирается тобою управлять! Ты жрешь свой кусок мяса, себе на радость и мне на пользу. Все, что надо, чтобы извлечь выгоду из твоего пищеварения, это иметь такой интересный кусок — а дальше ты все сделаешь сам. Таня только тем и занималась, что приучала тебя жрать свой кусок мяса, отрыгивать, бздеть — и ничего не бояться. Тебя же никто ни разу не ударил палкой по голове — потому, что рядом стояла Таня со своей большой дубиной.

- Ты на самом деле так думаешь?

- Я знаю это, и ты знаешь, я только не знаю, как она это делает

- на то она и ведьма. Но очень красивая. Давай выпьем — у меня мороз по коже, когда я о ней думаю.

Он принес очередную бутылку кальвадоса.

- Вообще, тебе надо отдать должное, — заявила Рита, без церемоний опрокинув стакан. — Ты не Ален Делон, ты пьешь одеколон, но вокруг тебя всегда крутятся обалденные бабы — она искоса глянула на Берту, Берта улыбнулась.

- Ты имеешь в виду себя? — спросил он.

- И себя тоже.