– Я кое-что получил, – заговорила трубка голосом Лазарева, оставшегося в центре управления полигоном.
– Узнал, кто был этот ночной лазутчик? – оживился Бекетов.
– Не поверишь…
– Сейчас подойду.
– Я сам приду, жди у озера.
– Что за секретность?
Лазарев понизил голос:
– Тут ушей много.
Бекетов помолчал.
– Хорошо, я буду у скалы, где стоит камера.
– Через полчаса.
– Договорились.
Гадая, почему капитану взбрело в голову встречаться в укромном месте, а также размышляя над словами Шелеста, Бекетов натянул свой «арктик» и без пяти двенадцать подошёл к скале, торчащей над лесом, в полусотне метров от обрывистого берега северной части Кроноцкого озера. Фонаря здесь никакого не было, но в небе висела ущербная луна, и берег был неплохо освещён.
Лазарева ещё не было.
Бекетов прошёлся по кромке обрыва, любуясь лунной дорожкой на озере, зябко поёжился: к ночи похолодало, температура едва ли была выше трёх-четырёх градусов выше нуля.
Что-то плеснуло под обрывом.
Бекетов насторожился.
Спину мазнул чей-то липкий взгляд. Пришло ощущение какой-то неправильности в окружающей природе. За ним наблюдали, цепко и зло. Бекетов пожалел, что согласился на дурацкое рандеву с капитаном в отсутствие свидетелей. Тронул рукоять штатного «волка» в кобуре под мышкой. Поднял к глазам циферблат часов: Лазарев опаздывал уже на пятнадцать минут, а это было против правил. Что-то случилось. А майор не смог адекватно оценить обстановку на полигоне, где произошло ЧП с убийством конструктора «дыробоя» и уничтожением самой установки.
Бекетов набрал номер Лазарева.
Где-то далеко, на грани мяукнул знакомый сигнал.
Бекетов напрягся, прислушиваясь, не понимая, грезится ему этот звук или нет.
Сигнал повторился и смолк. Но майор уже понял, откуда доносится тихий мяв – из-под обрыва (не может быть!), метнулся на берег озера.
Груды камней, валуны, скальные ребра, чёрное пятно наполовину в воде, наполовину на плите. Человек?!
Бекетов начал спускаться по крутому откосу вниз, цепляясь за выступы и камни. Чуть не сорвался, но всё же сумел удержаться, сполз до обреза воды, пригнулся, упираясь руками в валун и всматриваясь в пятно, и это его спасло.
Над ухом вжикнуло.
Пуля?!
Он отпрянул в сторону, перекатился на бок.
Вторая пуля также пролетела мимо, с треском разнесла на куски один из камней.
Бекетов сделал ещё один перекат, включаясь в боевой режим, выхватил пистолет.
В десяти шагах у воды шевельнулась тень.
Он выстрелил.
С тихим вскриком тень погрузилась в воду.
Ещё одна тень выросла над обрывом. В камень у головы Бекетова шлёпнулась пуля; стреляли из пистолета с глушителем.
Он выстрелил в ответ.
Тень исчезла.
Бекетов рывком достиг берега, тронул человека за ногу: это был капитан Лазарев, лежавший по плечи в воде. Он явно был мёртв и не шевелился.
Скрипнув зубами, Бекетов метнулся к обрыву, взлетел на откос как на крыльях, краем зрения уловил движение в кустах, за скалой, бросился в погоню.
Снова пришло ощущение неправильностипроисходящего. Будто он забыл что-то важное и никак не мог вспомнить. Разгадка пришла спустя мгновение, когда Бекетов обогнул колючий куст можжевельника и наткнулся на человека, пытавшегося взобраться на скалу: никто на выстрелы не отреагировал! Охрана тревогу не подняла!
Однако размышлять на эту тему было уже поздно.
Человек бросился на майора как рысь, и тому пришлось приложить максимум изворотливости и сноровки, чтобы отразить нападение и перейти в атаку. Он выманил противника, одетого в камуфляжный комбез, на освещённое луной место, хлёстко ударил его по лицу тыльной стороной ладони (приём «массаж», ослепляющий и отвлекающий), а затем нанёс сильнейший удар кулаком в корпус, чуть пониже ребра, прессуя почку.
Человек со сдавленным криком отлетел на груду камней, упал.
Бекетов шагнул было к нему, собираясь обыскать, но вовремя почуял холодок опасности и нырнул на землю, пропуская над собой пулю, выпущенную из пистолета; стреляли из-за стены кустарника в двадцати шагах.
Да сколько же вас!..
Он метнулся в сторону, припал за камень, пережидая ещё один тихий выстрел, ответил дважды.
Вскрик, грохот раскатившихся камней.
Бекетов выскочил из-за укрытия, бросился на звук удалявшихся шагов; новый противник был ранен и не мог бежать бесшумно и быстро.
Он догнал его на берегу озера, где склон был не так крут и покрыт песком. Хромающий стрелок обернулся, выстрелил несколько раз (снова «волк», ети его!), не попал, поднёс к виску пистолет и нажал на курок. Пуля разнесла череп! Тело человека в комбинезоне свалилось на песок.
– Мать твою! – выдохнул Бекетов, подбегая. Склонился над самоубийцей и не поверил глазам: это был… начальник полигона полковник Рутберг!
Однако расслабляться не следовало.
Кто-то вдруг подскочил сзади, ударил рукоятью пистолета по затылку. И хотя Бекетов смягчил удар наклоном, его сбили с ног и спустя минуту после ожесточённой борьбы на песке вывернули руки и стянули ремнём. Он извернулся, ударил нападавших ногами, попал, но тут же в ответ заработал удар по голове и потерял сознание.
