Право выбора - [4]

— Двенадцать тысяч чеков? Минус еда, минус одежда, минус поездки… Да ты просто олигарх!

Марк был вынужден признать ее правоту.

— Работа… Статус… — применил Марк последний аргумент, не особо при этом надеясь на его эффективность.

— Статус? — собеседница изумленно подняла бровь. — Оператор станка, по локоть в мазуте, да с десятичасовой сменой, это теперь называется статус? Маркуша, не смеши мои трусики, а то они сейчас по швам разойдутся, и я заставлю тебя мне новые купить! А они, между прочим, о-о-очень дорогие.

— Мне говорили, что у меня есть перспективы. Что я ценный сотрудник… — Марк сам понимал, насколько нелепо звучат эти его оправдания. Просто ему нужна была хоть какая-то соломинка. Хоть что-то, что могло бы помочь ему укрепиться в мысли, что он не слил больше десяти лет жизни в унитаз. Но нет, и эта его последняя соломинка была безжалостно перерезана Ликой.

— Они это всем говорят. Проще хвалить, чем оклад увеличивать… Ценный? — Казалось, она ели сдерживается, чтобы не рассмеяться ему в лицо. — Настолько ценный, что твой дорогой Ролан скинул тебя как балласт, задним числом, лишь бы только самому спокойно доработать до пенсии…? М-а-а-арк? Это ты не сейчас все потерял все, это ты сейчас осознал, что у тебя изначально ничего не было.

Мужчина пристально посмотрел на женщину. Кажется, Лике от этого его взгляда сделалось несколько не по себе.

— Ты же знаешь, я общаюсь в разных кругах…

— Точнее спишь в разных кругах, — не удержался от подколки наш герой.

— Да хотя бы и так. — Женщина то ли проигнорировала «укус» Марка, то ли в принципе не посчитала это оскорблением, а приняла за констатацию факта.

— С контролером тоже?

— С ним — нет. С его сыном — да. — Пожала плечами девушка. — Кстати про него и речь. Я не так давно ему… кхе-кхе, — закашлялась она. — Стресс ему снимала. Красиво ты его. Это не описать, это видеть надо. Он мальчик нежный, чувствующий себя неуязвимым… до этого случая, как минимум. Короче, давай перейдем к сути вопроса. Мальчик он хоть и наглый, но понимает, что сам власти не имеет, — Ее тонкий наманикюреный пальчик несколько раз нравоучительно взмахнул. — Поэтому, пока не приедет Контролер сектора, по совместительству его папа, с тобой ничего не случится. Вообще ничего. А знаешь, почему?

— Однако с работы меня уже выгнали.

— Ну да… Слухи распространяются быстро… Но пока это только слухи. Мер-то еще никаких предпринято не было. Тебя ведь даже стража (Полицию в их секторе почему-то все упорно звали не иначе как стражей.) не задержала, заметь, хотя должна была. Так ведь? А почему?

В ответ Марк только неопределенно пожал плечами. Откуда ему было знать, что там твориться в голове у этого… потерпевшего. Может, у того мозги после драки «сотряслись», может еще чего.

— Мальчик тебя не избить хочет, и не грохнуть, и не посадить. Он тебя унизить хочет, за оскорбление. Получается ведь, что, не смотря на все его регалии, реальные и выдуманные, его какой-то… плебей может на глазах у всех уработать? На его взгляд это не правильно. Правильно — это когда он может, а его — нет. Он тебя за такое морально уничтожить хочет. Морально, понимаешь? Чтобы тебе не жилья, ни работы в этом секторе не найти было, и в другой ты уехать бы не смог. Понимаешь? Но он так сделать не сможет. А вот его дорогой папочка ради сыночка запросто с тобой такое дело провернет. Именно поэтому стража тебя до сих пор не задержала, и все остальное не стряслось. Мальчик запретил. Он ведь уверен, что за ближайшие три дня ты никуда не денешься, а там и папа подъедет. Бедный ребеночек даже за тобой не следит. За мной, кстати, тоже. Я же его любимая Ликочка! — На этой фразе женщина позволила себе улыбку, которая могла бы дать сто очков форы Чеширскому коту. — Глупая блондиночка с третьим размером груди, любящая пирожные и мартини.

— Вот ты говоришь, как только контролер приедет, все и начнется… А что мешает по звонку начать превращать мою жизнь в ад, дистанционно? Там многого не потребуется ведь. Почему меня его приятели сразу не скрутили? Так что не сходится что-то…

— А как по мне, так все прекрасно сходится. Он же уверен, что ты никто и звать тебя никак, и ты никуда не денешься. Максимум — в соседний сектор. Да еще и… короче, он хочет, чтобы ты успокоился. Поверил, что все прошло безнаказанно. Расслабился, для пущей сладости мести. А не скрутили сразу потому что растерялись… шутка ли, их сиятельству нос разбили. Сломали, — тут же исправилась блондинка.

— Повезло, короче. Могли бы и пристрелить, — буквально из последних сил усмехнулся Марк. — Я и так никуда не денусь.

— Могли, — не стала отрицать собеседница. — Но ведь не пристрелили? А теперь он этого сам не хочет, так как ему кажется, что он придумал нечто более интересное, чем пуля или бита. В десятый раз тебе повторяю: мальчик уверен, что ты никуда не денешься. И пока он так думает, тебе и нужно валить.

— Кого? Его?

— Не кого, а куда. Тут, — блондинка достала из сумочки два оранжевых прямоугольника, — два билета. Один на пять утра, на сегодня, до ближайшей транспортной развязки. Отсюда за три часа долетишь. А второй на девять часов. Прямой рейс до Эдинбурга. Билеты обезличенные, на предъявителя. Так что, кто по ним летит, отследить невозможно. Только не спрашивай меня, сколько они стоят, ладно? Если все сделаешь правильно, то пока деточка проснется, позавтракает, да покурит, ты уже будешь на полпути, на втором рейсе. А я уж постараюсь, чтобы он этой ночью устал как следует и спал подольше.