Право выбора - [19]

Да, да, возле Анны Тимофеевны ты в полной безопасности, Марина.

О черт! Мы чуть не сталкиваемся лбами с Бочаровым. Он смущен, растерян.

— Не спится, — говорит Бочаров, словно извиняясь. Закуриваем, расходимся. А почему, собственно, ему не спится?..

Падающие звезды все чертят огненные параболы. Над забором поднимаются темные бетонные кубы реакторов. В свете звезд они напоминают опустевшие древние храмы.

Ко мне возвращается философское настроение. Глухой сумрак ночи рождает в мозгу чудовищные образы. Начинаю размышлять о смысле всего. И самое трудное — любовь, любовь…

Я, кажется, схожу с ума. Ах, Марина, Марина… Не все ли равно, какую турбину вращает человечество?

— Мы диффундируем! — произношу я вслух. Бедная голова. Она готова расколоться. Падают звезды, падают листья. А там, за темным окном, Марина…

— А я построил новую модель вселенной, — говорит Бочаров. Оказывается, мы и не расходились в разные стороны. Он все время шагал рядом. Или же мы встретились, сделав по большому кругу. Какое это имеет значение?

— А почему вам не спится, Бочаров?

Он загадочно улыбается.

— Я слушаю, как бьется ее сердце…

— Чье?

Бочаров протягивает голубоватый светящийся кристалл. Прикладываю к уху: музыкальный звон.

— Это стучит сердце Корпускулы, — говорит Бочаров. — Я ведь ничего не выдумал, профессор. Когда прекратится звон, я буду знать: она навсегда покинула нашу вселенную. Хотите, я открою вам удивительные тайны, о которых человечество даже не подозревает? Только между нами… Слышали об атанитах? Высшая цивилизация… Обитала в солнечной системе. Все спутники всех планет имеют искусственное происхождение. Не верите? Даже Луна. Вас не удивляет строение ее поверхности? Это были стартовые площадки для полета в большой космос, станции. Пришлось пожертвовать одной из планет, расколоть на куски…

— Замолчите! — кричу я. — Замолчите. Или от вашей болтовни у меня расколется голова…

Просыпаюсь. Все то же кресло. Погасшая трубка. В посиневшие стекла вползает утро. Голова тяжелая.

6

С некоторых пор наметился перелом в работе «думающей группы». Успехами обязаны не потенциальным гениям, а рационализатору Вишнякову.

Раньше Ардашин высмеивал Вишнякова:

— Если бог хочет наказать человека, он делает его рационализатором.

Вишняков выглядит намного старше своих двадцати восьми лет: тяжеловатая комплекция; по голове будто провели граблями — лысеет. Всегда достается толстой шее Вишнякова, плавно переходящей в затылок. Бочаров подтрунивает:

— В каком-то словаре вычитал: шея — часть тела, соединяющая голову с туловищем. А я-то по наивности думал, что все наоборот!

Теперь умники сидят, словно крупы в рот набрали. Командует парадом Вишняков («биологическая защита»). Может быть, он и не искушен в «сумасшедших» теориях, зато твердо стоит на земле.

Все мы вздохнули с облегчением: как-никак, а выход из тупика найден.

Подымахов на очередном коллоквиуме оценил блок-схему Вишнякова довольно своеобразно:

— На безрыбье и рак — рыба. Автор разрешил только второе условие: осуществление реакции импульсами в пределах некоторого диапазона. Это, разумеется, главное. По, регулируя поток по принципу Вишнякова, мы по-прежнему получаем весьма низкий кпд. Дороговато обойдутся государству эксперименты на такой установке. Ну да шут с вами, разрабатывайте, если ничего умнее придумать не смогли.

Оно и понятно: за несколько месяцев пороха не изобретешь. А Подымахову, конечно, хотелось бы, чтобы мы изобрели.

— Не на тех напал! — мрачно говорит Вишняков. — Гирю изобрести — это мы могём!

Он сосредоточен и молчалив. Вариант его и самого не удовлетворяет. Сидит, наморщив лоб. Глаза мутные, остекленелые. Или курит. Смирились. Творческий столбняк. Не прогони после окончания занятий, будет сидеть до утра. За ним приходит Вера: «Чтоб ненароком не попал под детскую коляску. Задавит чужого младенца своей тушей, тогда отвечай…» Вишняков ищет новый вариант. Ищет настойчиво, исступленно. Даже с лица стал спадать.

— Ведь известно, что даже незначительные вспомогательные устройства могут оказать влияние на основные характеристики. Если пойти по этому пути… — мудрствует Ардашин.

Но Вишняков ничего не слышит. Иногда бормочет:

— Кпд… кпд… кпд… Бороду можно положить на одеяло… бороду можно положить под одеяло…

Он далеко от нас, где-то там, в волшебном царстве процессов регулирования.

И постепенно наука о регулировании обретает для нас глубокий философский смысл. Собственно говоря, процессы регулирования в природе, в общественной жизни, наконец, в быту — главное. То, что плохо отрегулировано, идет вкривь и вкось. Усилия людей в течение тысячелетий в основном и направлены на то, чтобы отрегулировать общественные, личные отношения, отрегулировать стихийную капризную природу, свой бренный организм.

Сумей отрегулируй!..

Лицо Марины словно приобрело спокойную глубину. Ожили помертвевшие было глаза, и вся она расцвела еще незнакомой мне женственной красотой.

— Я так благодарна вам… — говорит она. — Вы даже представить себе не можете, как я счастлива. Спасибо вам за ваше доброе благородство! Вот, взгляните. Не правда ли? — очень остроумно решена задача удаления рук оператора из зоны недопустимого облучения. Знаете, чем я занята сейчас? Разработкой новой модели.