Право Рима. Марк Флавий - [4]

В те времена, как у всех на глазах безобразно влачилась

Жизнь людей на земле под религии тягостным гнётом,

С областей неба главу являвшей, взирая оттуда

Ликом ужасным своим на смертных, поверженных долу,

Эллин впервые один осмелился смертные взоры

Против неё обратить и отважился выступить против.

И ни молва о богах, ни молньи, ни рокотом грозным

Небо его запугать не могли, но, напротив, сильнее

Духа решимость его побуждали к тому, чтобы крепкий

Врат природы затвор он первый сломить устремился.

Силою духа живой одержал он победу, и вышел

Он далеко за предел ограды огненной мира,

По безграничным пройдя своей мыслью и духом пространствам.

Как победитель, он нам сообщает оттуда, что может

Происходить, что не может, какая конечная сила

Каждой вещи дана и какой ей предел установлен.

Так, в свою очередь, днесь религия нашей пятою

Попрана, нас же самих победа возносит до неба.

Марк, лёжа на кушетке задумался. В этой главе Тит Лукреций Кар утверждал, что человек живя на земле, всё делает сам, своим духом и решимостью, а не боги или этот новый бог Христос. Поэтому Марк не торопился принимать христианство, во всяком случае, пока христианство не станет государственной религией, потому что, как всякий молодой римлянин, Марк мечтал о военной или государственной карьере. Он очень много читал, даже в походах у него всегда были собой свитки. Марк знал, что за глаза его называли «библиотекарь», но он не обижался. Была ещё одно природная способность, которой он успешно пользовался. Марк очень быстро схватывал суть языков других народов, поэтому он в военных походах и в обычной жизни часто становился толмачом.

Начинало темнеть, по улицам Рима загрохотали повозки, которым было разрешено передвигаться только по ночам. Лавочники начали пополнять свои запасы. Марк, отложив в сторону свиток, решил немного перекусить. Нарезав себе мяса, хлеба и прихватив кувшин с разбавленным красным вином, он вернулся к столику. Ужиная, Марк подумал о Лукреции и заскучал. Он очень быстро привык к ней. С мыслями о Лукреции Марк задремал. Его разбудил громкий стук в дверь.

Марк подошёл к двери и спросил:

— Кто там?

— Центурион Марк Флавий вас срочно вызывает претор, — раздалось из-за двери.

— Хорошо, я сейчас, только оденусь, — ответил Марк.

Если его вызывают среди ночи, значит не просто так, поэтому он надел красную центурионскую тунику, поверх неё посеребрённый чешуйчатый панцирь, красный плащ, взял свой шлем с поперечным гребнем, круглый щит и короткий меч, испанский гладиус, немного подумав, он сунул под панцирь свиток «О природе вещей». В полном снаряжении Марк вышел из дома. Четверо солдат с факелами ждали его недалеко от крыльца.

— В чём там дело? — спросил он у триария из преторской когорты.

— Не знаю, письмо из Сената, претор попросил вызвать вас, — ответил седой ветеран.

— Тогда пошли, — кивнул Марк.

С трудом пробираясь по улицам Рима, среди многочисленных повозок Марк с солдатами вскоре добрался до преториата. Его встретил претор со словами:

— Марк, пришло письмо из Сената, легат Первого Иллирийского легиона Сервий Публий Квинт попросил для подкрепления центурию и просит тебя назначить командиром.

— Почему именно меня? — удивился Марк.

— Не знаю, в Нижней Паннонии вроде всё спокойно, думаю, ему просто нужен офицер, разбирающийся в языках варваров, а ты у нас известный лингвист.

— Тогда понятно, и как мне туда теперь добираться? — спросил Марк.

— Тебе немедленно надо прибыть в Канны, там, на корабли уже грузится твоя центурия.

— Ясно, — кивнул Марк, — я так понимаю, что это не меньше чем на полгода?

— Да кто его знает, — пожал плечами претор, — лошадей возьмёте в конюшне, этот триарий с солдатами тебя и проводит, — сказал ему претор Клавдий Валерий на прощание. Марк кивнул и вышел. Получив лошадей, Марк сказал солдатам, что ему надо заехать в одно место буквально на пять минут. Уже светало, Марк направился к дому, где жила Лукреция. Он попросил триария вызвать жену хозяина дома Аллия Гнея, Лукрецию. Триарий понимающе улыбнулся. Солдаты спешились и отошли в сторону. Марк, спрыгнув с лошади, остался ждать Лукрецию в шагах пятидесяти от дома.

Лукреция проснулась от стука в дверь. Она слышала, как рабы открыли дверь, затем муж вышел из своей спальни и прошёл к двери. Потом он вернулся и постучался к ней:

— Лукреция, там солдаты, тебя вызывают к претору, ты что-то натворила? — взволнованно спросил муж. У Лукреции ёкнуло сердце: «Что-то случилось с Марком!». Она встала, быстро оделась и вышла, глядя на испуганного мужа, коротко бросила ему: «А может это ты вчера не того мальчика попробовал?».

Муж молча скрылся в своей спальне. Лукреция вышла из дома. Марк стоял возле лошади, и улыбаясь смотрел на неё. Лукреция с тревогой на лице подошла к своему возлюбленному.

— Что случилось?

— Лукреция, меня вызвали на военную службу в Нижнюю Паннонию.

— Надолго?

— Не знаю, на полгода или год.

Лукреция потянулась к нему, они страстно поцеловались, потом Марк вскочил на лошадь.

— До скорой встречи Марк! — помахала ему рукой Лукреция.

— Лукреция, на моём доме висит значок претора, воры не залезут, но ты всё же забери все свитки, пусть они хранятся у тебя, до моего возвращения, — громко сказал Марк и, пришпорив коня, вместе с солдатами, поскакал к воротам Рима.