Право последней охоты - [18]

— У меня еще есть Ваша фотография. На операционном столе. Желаете взглянуть?

— Нет, спасибо, — Иган отрицательно помотал головой, — мне хватает моего отражения в зеркале.

— Отлично! Я смотрю, Ваша память постепенно приходит в чувство, — адмирал впервые позволил себе намек на улыбку одним уголком рта, — двигаемся дальше. Одиннадцать трупов были обнаружены на территории разгромленного лагеря, еще два находились в изувеченном джипе, который каким-то образом оказался в глухой чаще леса, и остатки одного человека подобрали на краю обрыва в двух километрах к югу от лагеря. Вас, Иган, выброшенного на камни бурным потоком, нашли на дне этого ущелья. Израненного, но еще живого.

Троих погибших раздавило чем-то огромным прямо в палатке, но большинство жертв оказалось было просто разорвано на куски с использованием какого-то большого и очень острого оружия. Оно без особых проблем разрезало сталь и керамоткань, крошило в пыль камни, но, что странно, ни один анализ не смог обнаружить хотя бы ничтожные следы вещества, из которого оно сделано. В то же время, изучение повреждений показало, что в большинстве случаев наносившие удар лезвия группировались по три, а траектории, по которым они двигались, напоминают то, как дерет свою жертву разъяренный медведь. Только метров десять ростом.

— Значит, это был такой вот здоровый медведь, — окаменевшее лицо Игана, впрочем, не соответствовало той попытке сыронизировать, что содержалась в его словах.

— Это еще не все странности, — Кехшавад снова поднял вверх указательный палец, — при детальном исследовании останков дополнительно обнаружилось, что нанесенные этими странными лезвиями раны имеют признаки воздействия очень низких температур. Как при использовании криоскальпеля. В итоге вырисовывается крайне занятная картина: мы имеем огромное, предельно острое и очень холодное оружие.

— Осталось найти маньяка, хранящего свой топор в морозильнике, и дело в шляпе!

— Вы все шуточки шутите, — в голосе адмирала звучал укор, — а люди с ног сбились, пытаясь понять, что там произошло. Была составлена подробная карта перемещений каждого человека, вычислены траектории всех ста тридцати восьми пуль, выпущенных в то утро. Складывалось впечатление, что охотники просто обезумели и палили в белый свет. Кстати, в крови большинства погибших было зафиксировано крайне высокое содержание адреналина. Их действительно что-то жутко напугало. В траве посреди поляны удалось найти двенадцать расплющенных в лепешку пуль. Там не было ничего, обо что они могли так расплющиться. Ни-че-го!

— Ищите лучше.

— И спецслужбы искали. О, как они искали! И, чем больше фактов они собирали, тем настойчивей пытались хоть что-то вытрясти из Вас. Хотите знать, почему?

— А если я скажу, что не хочу, — криво усмехнулся Иган, — Вас это остановит?

— Я понял, продолжаю, — Кехшавад на секунду прикрыл глаза, словно припоминая, на чем остановился, — Ваши клиенты были весьма искушенными в оружии людьми. В числе всего прочего, с собой в экспедицию вы прихватили две штурмовых винтовки ВГС-24 — отнюдь не предназначенная для охоты вещь. Разве что на динозавров. Так вот, одна из этих винтовок находилась у Егора Лемешева, когда он погиб рядом с ущельем. Перед смертью он успел сделать из нее восемь выстрелов. В округе нашлось только пять мест, куда попали выпущенные им пули. Куда делись еще три? Дабы упредить Ваш очередной саркастический комментарий, поясню: при разрыве такой пули образуется локальное радиоактивное загрязнение. Несильное, но достаточное для того, чтобы обнаружить это место даже с орбиты. Так вот, три пули просто-напросто исчезли. В космос они улететь не могли. Где они? Во что стрелял Лемешев?

— Это риторический вопрос, я полагаю?

— Да-да, я знаю, — торопливо кивнул Кехшавад, — все это у Вас уже спрашивали и не раз, но так ничего и не добились. Я лучше не буду ходить кругами, а скажу прямо: мы считаем, что на вашу группу напал Эрамонт.

— Вашим логическим построениям можно только поаплодировать! — Иган повернулся к Серго, — это и есть твое стратегическое оружие?

— С Вашего позволения, я, все же, хотел бы закончить, — адмирал вновь привлек внимание к себе, — осталось немного. Кое-что, касающееся лично Вас, и объясняющее, почему к Вашей персоне проявлялось столь пристальное внимание.

— Ладно, заканчивайте, только побыстрей.

— Хорошо. Во-первых, как я уже говорил, следователи составили карты перемещений для каждого человека. Так вот, Вы находились рядом с Лемешевым, когда он стрелял и когда он погиб. Вы не могли не видеть, в кого или во что он стрелял, и кто или что его убило.

— Извините, прозевал.

— Во-вторых, — Кехшавад пропустил мимо ушей замечание Игана, — Вас выловили из реки в жутком состоянии, но основную проблему представляла большая сквозная рана. Вас словно пронзили каким-то длинным, острым и, заметьте, также очень холодным предметом. Подобным тем, коими были растерзаны Ваши коллеги. Очень сложно не заметить, когда с тобой такое проделывают. Что скажете?

— Ничего.

— А как насчет обнаруженных на вашей одежде следов радиоактивного загрязнения от близкого разрыва пули, выпущенной из штурмовой винтовки?