Право на жизнь - [54]

М а н я - В а н я. Чего тогда напялила?

С и м а. И волос от парика лезет. А за волосом надо ухаживать, как за садом.

Т а и с ь я (таинственно). Парик на мне для дела…

М а н я - В а н я (смотрит на часы, возмущенно). Да что же это такое?! Вся жизнь в очередях проходит!.. (Поднимается на крыльцо, тарабанит в дверь конторы.) Мирошников, время! Открывай!..

Мирошников в конторке никак не реагирует.

Нелюдь!..

Т а и с ь я. Ну и выражения у вас, женщина!

М а н я - В а н я. Не булькай, темнушница!

Т а и с ь я. Опять она ко мне цепляется!..

М а н я - В а н я. Намотай свой длинный язык вокруг шеи и заткни конец за ухо!

Т а и с ь я. Хамка!..

М а н я - В а н я (идет на нее, с угрозой). Куда ты мне это говоришь?!

Т а и с ь я (истерично). Вы мне не тыкайте!..

М а н я - В а н я. Чего глотку за Мирошникова дерешь?

Т а и с ь я. Мы вместе с вами свиней не пасли! Я техникум заканчивала!..

З а х а р о в н а (встает между ними). Охолонитесь, милые. Что вы как цепные, право слово…

М а н я - В а н я (торжествующе). Подружки, я раскусила ее!.. (Неожиданным движением срывает с Таисьи парик.)

Т а и с ь я. Ах!.. (Реакция ее такова, словно сорвали не парик, а платье.)

М а н я - В а н я. Это жена разлюбезная Мирошникова!..

Т а и с ь я (испуганно оглядывается на контору). Тише!..

М а н я - В а н я. Точно. Я их в клубе вместе видела. На Первое мая! Под ручку стояли!..

Т а и с ь я (умоляюще). Прошу вас, тише!..

М а н я - В а н я. Мне ее обличье сразу знакомым показалось! И про Мирошникова, гада, всю дорогу выспрашивала!

Л ю с я. Может быть, она за нами шпионила в пользу мужа?

Т а и с ь я. Зачем вы мне… (Плачет.) Пропадает он… (Поколебавшись.) Геннадий как начал тут работать, так все время пьяным домой возвращается. И за полночь. Злой, раздраженный. Вот я и решила узнать, в чем дело.

З а х а р о в н а. Стыдно за мужем подглядывать.

Т а и с ь я (простодушно). А я парик надела, чтобы он меня не узнал.

С и м а. Нет, дублерша у тебя объявилась, тут собака зарыта. Чую.

Т а и с ь я. Вы так думаете?

З а х а р о в н а. Не колготись опрометчиво, женщина. А если у мужа твоего горе какое, тебе неизвестное?

М а н я - В а н я (хохотнув). Горе мужское известное — поймал птичку на стороне!

Л ю с я (с любопытством). Какую птичку?

М а н я - В а н я. Странную. Такую только доктор в диспансере может из клетки достать и вылечить.

Лядяева смеется.

Т а и с ь я. Злая вы, злая!.. (Снова плачет.)

З а х а р о в н а. Постыдись, Маня! Человек не в себе, а ты смеешься будто на радостях.

М а н я - В а н я (смутившись). Да я так… вырвалось к слову.

З а х а р о в н а (Таисье). Помню, муж мой, Николай, — это за год до войны было — ходит как в воду опущенный. Весь смурной. День, второй, третий… Я не выдержала, с лаской к нему: «Коля, миленький, что гложет тебя?» Не отвечает. Я подождала еще денек — смурь не проходит. Опять лащусь. Не выдержал, сказал наконец. Оказалось, деньги, что мы на дом свой собирали, он повез в город, в сберкассу, а их у него на вокзале украли.

С и м а (машинальным движением хватается за спрятанные на груди деньги). Все?!

З а х а р о в н а. До копеечки! Урки вырезали вместе с карманом.

С и м а. Вот беда так беда!..

З а х а р о в н а. Услыхала я такое, и все у меня внутри оборвалось. До самых слез обидно стало. Жили мы тесно, у мамы моей. Хатка была всего на две комнатки…

Л я д я е в а. Может, в городе загулял и пропил, а тебе байку сочинил?

З а х а р о в н а (не удостаивая ее даже взглядом). Очень мы о доме своем мечтали. Но снаружи вида не подаю. Говорю весело эдак, улыбаясь: «Не горюй, Николаша! Главное, мы с тобой вместе, живы-здоровы, а деньги опять заработаем…»

М а н я - В а н я. Смотрю на тебя, бабушка, и думаю — сколько же всякого разного за каждой твоей морщинкой на лице? (Целует Захаровну.)

З а х а р о в н а. Спасибо, милая.

М а н я - В а н я. За что?

З а х а р о в н а. За ласку, за слова хорошие.

Л ю с я. Построили дом?

З а х а р о в н а. Построили. У соседей заняли. Перед самой войной проклятой новоселье справили, на рождество… А в августе Колю на фронт призвали. (Таисье.) Так что, милая, не ешь его своей ревностью, не гложи. Попробуй к душе мужниной прислониться. А если больная она у него, то помоги, поддержи, согрей.

Т а и с ь я. В том-то и дело — не хочет слушать меня. Что-то с ним творится…

З а х а р о в н а. А ты думай, думай — и найдешь тропку к нему.

Т а и с ь я (с тоской). Раньше Гена был веселый и добрый. Гостей любил, на гитаре играл, а сейчас и в руки ее не берет… Однажды, это было несколько лет назад, пришел домой какой-то тяжелый. Поужинал, молча телевизор посмотрел, а когда спать легли, говорит: «Все, Тая, сдаюсь». Я не поняла. А он продолжает, как будто сам себе: «Никому ничего не надо. А если так, то нечего мучиться и доводить себя до инфаркта». Тогда я сообразила — не утвердили его главным инженером комбината, хотя эту должность Гена исполнял два года и отлично справлялся. Можно сказать, весь комбинат на его плечах держался! Но директор боялся Гену. Думал, если он станет главным инженером, то потом начнет копать под его кресло… Вскоре Гена уволился и ушел завпродом на траулер, к рыбакам.